Она ожидала, что его это успокоит, однако он побледнел так, словно перед ним раскладывали его собственный погребальный костер. В такие минуты шрам на щеке лорда всегда выделялся алым, и у Невеньен наконец что-то откликнулось внутри, когда она увидела красный росчерк на потрясенном лице Иньита.
Они столько пережили вместе, что у него не могло не быть чувств к ней. Вероятно, он до последнего лелеял надежду, что она к нему вернется и все будет по-прежнему. А Невеньен только что не оставила ему ни единого шанса.
Или же он все-таки расстроился, что ему не удастся надеть на свою голову корону из майгин-таров?..
Так или иначе, Иньит один раз уже обманул ее, и доверять ему было нельзя.
— Это мое последнее слово, — объявила Невеньен. — Лорд Ливьин, лорд Иньит, прошу извинить, меня ждут дела.
Она сошла со ступенек беседки и, не оглядываясь, направилась по дорожке к замку. Ей и без того было слышно, что Парди пришлось два раза окликнуть Иньита, чтобы вернуть ему меч, и что лорд побрел прочь загребающими гравий, нехарактерными для себя шагами.
Очередная страница жизни перечеркнута, скомкана и выброшена в камин. Что будет на следующей, оставалось только гадать, но Невеньен точно знала, чего не хочет там найти — человека, который видит в ней ресурс.
Невеньен вяло шла по галерее, временами наступая на подол своего платья. Настроения не было никакого. После неприятной сцены с Иньитом хотелось еще погулять по благоухающим дорожкам сада и успокоиться, но так как она отговорилась делами, то со стороны это выглядело бы неприлично. Можно было действительно вернуться к работе, однако Невеньен чувствовала, что у нее не получится ни на чем сосредоточиться.
Все мысли крутились вокруг произошедшего в саду, причем гораздо больше ее тревожил Ливьин, чем Иньит. Она убеждала себя, что обошлась с юношей очень аккуратно, и вроде бы его не слишком расстроил отказ. Но кто даст гарантию, что Ливьин не сказал это только из-за соперника? Он может оборвать все заключенные договоренности и уехать к себе на Юг, как только поймет, что «более близкое знакомство» с королевой ему не поможет. И не разнесет ли он сплетни о ее бывших отношениях по всей столице? Ругаясь с Иньитом, Невеньен и думать забыла о сидящем в беседке юноше, да и сам лорд-разбойник, видимо, тоже. Хотя он-то наверняка считал, что ничего не потеряет. Надо же было ему так неудачно встрять… Впрочем, Парди предлагал его выгнать, а она зачем-то воспротивилась.
Невеньен погрузилась в еще большее уныние.
— Я дура, — тоскливо сообщила она шедшей чуть позади Шен. — Дура, которая сама создает себе проблемы.
— Это не так, госпожа.
В ее голосе не слышалось ни привычной жизнерадостности, ни тем более поддержки. Невеньен оглянулась на девушку, и ей тут же стало стыдно, что она пристает к сехенке со своими глупыми заморочками.
После того как Сони передал ей весть о гибели Сеха, ее стало не узнать. Круглые щечки впали, под глазами образовались синяки. Задания Шен выполняла без прежней расторопности, и во всем ее облике сквозила неизбывная печаль.
Тело Сеха сожгли на Синей площади Кольведа вместе с Сыном Цветка, оказав тем самым парню неслыханную честь, но Шен это не утешало. Она до сих пор носила траур, хотя все сроки для него давно вышли как по кинамским меркам, так и по сехенским. И еще она попросила освободить ее от должности. Сех мечтал помогать соплеменникам, и Шен хотела продолжить его дело — в соответствии со своими способностями. Хотя Невеньен подозревала, что немалую роль в этом сыграли постоянные пакости других слуг, которые мгновенно возобновились, стоило вернуться в Эстал. Единственное, от чего Шен удалось отговорить, это от возвращения на Юг. Лечить сехенов можно было и в Эстале.
Маленькой победой стало то, что Шен с удовольствием согласилась учиться у Залавьена. На него пришлось надавить, так как он упирался и не хотел воспитывать из сехенки полноценного врачевателя, но в конце концов сдался и признал, что девочка невероятно талантлива. К тому же магией ей удавалось с легкостью делать то, с чем испытывали трудности другие лекари.
Тому, что сехенка все же останется неподалеку, Невеньен радовалась. Служанка была одной из немногих, если не единственной, с кем она не боялась поговорить по душам.
— Все будет хорошо, Шен, — попыталась она ее взбодрить.
— Вы говорите это уже пятый раз за день, — с укоризной произнесла та. — Кстати, что вам нужно во дворе?
Невеньен остановилась, обнаружив перед собой художественно сложенную поленницу. Двое мальчишек, прислуживающих на кухне, тащили пыльный мешок с морковкой и озадаченно поглядывали на королеву. Да уж, ей точно было не место на заднем дворе. Невеньен напрягла память, выясняя, о чем таком она думала, что ноги сами привели ее сюда.