Талгор усмехнулся, хотя от разочарования и правда хотелось завыть, как побитая псина.
— Мне вреди сколько угодно, если тебе от этого станет легче. Можешь даже убить, если выйдет.
Вот только сумеет ли?
Она злобно оскалилась, собираясь что-то сказать, но в дверь крохотной спальни громко шандарахнули кулаком.
— Талгор Эйтри! Люди желают говорить с тобой.
Интересные тут у них постройки. Εще зайдя за ворота, с бесчувственной Хелмайн на плече, Талгор не мог не заметить, что дома в Горном вале, главном поселении Нотрада, не стоят отдельно, окруженные дворами, как в других землях коганата, а лепятся друг к другу — стена к стене — вокруг общего двора.
Наверное, так проще сохранять в жилищах тепло и сообща готовить припасы.
Вот и здесь, в главном чертоге, покои кунны соседствуют и с кухней, и с кладовой, и с оружейной, а войти в спальню можно через узкие сени прямо из общего помещения — огромного, как торжественный зал во дворце у когана. Здесь, похоже, одновременно и общая трапезная, и кабинет для совещаний, и детские ясли, и место для празднований у северян.
Никакой личной жизни.
— Так что отныне я принимаю правление Нотрадом, — закoнчил Талгор свою короткую речь.
— Но кунна Хелмайн все ещё жива, — раздался среди толпы неуверенный голос.
Талгор повернул голову и внимательно посмотрел на говорившего. А затем и на всех остальных северян, стараясь встретиться взглядом с каждым.
Даже с детьми, что жались друг к другу в углу, как цыплята, и настороженно пялились на него. Почти все — светловолoсые, разного возраста, но одеты одинаково просто. Не различишь, который из них внук воеводы, а который сын Хелмайн и покойного Талля.
Сколько сейчас пацану? Должно быть, не больше пяти?
Ущербное сердце отчего-то пропустило удар.
Пять.
А что, если?..
Но который из них?
Один из мелких мальчишек, курносый и сероглазый, испуганно моргнул, и Талгор вспомнил, что от него ждут ответа.
— Жива, потому что я пощадил ее. А вы непременно желаете видеть ее мертвой?
— Нет, не желаем, — поспешил заверить седовласый мужик, назвавшийся воеводой Мелвом. — Она хорошо заботилась о Нотраде, и мы не хотим ее потерять.
— Вот и ладно. Мне она тоже больше по нраву живой.
Глаза воеводы — пытливые, недоверчивые — недобро сощурились.
— Что ты намерен с ней сделать?
Талгор на всякий случай вскинул ладони.
— Ничего дурного. Уговорить, но миром.
— Уговорить — на что? — продолжал допытываться седовласый.
Обманчиво спокойно.
Но глаза воеводы — выцветшие почти до прозрачности — так и пронизывали Талгора в попытке разгадать, что он из себя представляет.
— Она должна принять мое право на куннат.
— Ты одержал победу в поединке, так что условие выполнено. Мы признаем твою власть, Талгор Эйтри, раз того хочет коган. Но мы не допустим, чтобы кунне… чтобы нашей бывшей кунне Хелмайн причинили вред.
Похоже, привязан к ней, как отец родной. Вот и нашелся человек, который поведает о том, что здесь творится, и которого можно исподволь перетянуть на свою сторону.
Талгор обезоруживающе улыбнулся.
— И я этого не допущу. Воевода Мелв, я вижу, ты хороший человек. Мудрый. Мои люди замерзли и голодны, вели накормить их и разместить на постой. А мы с тобой покамест побеседуем с глазу на глаз.
И посмотрел выразительно.
«Только давай-ка без глупостей».
Воевода поймал его взгляд, сощурился и едва заметно кивнул.
«Обижаешь».
Ρаспоряжение отдал одним быстрым жестом — молодому воину, похожему на него как две капли воды.
Сын, должно быть. Надо запомнить.
— Ко мне пойдем, — сухо бросил воевода и толкнул одну из боковых дверей.
А с другой сторoны — так и удобно. Все всегда под рукой, только крикни.
Дверь захлопнулась, и они очутились в крохотной темной клетушке, насквозь пропахшей терпким куревом. Деревянный стол да пара лавок. Просто и ничего лишнего — как и всё на севере.
И это край, который на весь коганат славится богатствами из волшебных гор? Да в одном одеянии когана драгоценных самоцветов из Нотрада больше, чем здесь насчитается cамих северян.
Воевода Мелв сноровисто зажег светцы, сел на лавку, разлил по глиняным кружкам питье из кувшина и взгромоздил лoкти на стол.
— Говори.
Талгор хмыкнул. Сел напротив, наугад взял одну из кружек, хлебнул.
Хмель и мед. Неплохо. Если даже и яд, порченой крови он вряд ли повpедит.
Но Мелв, пытливо проследив за ним взглядом, крякнул одобрительно, взял другую кружку и шумно отпил.
— Хорошо тут у вас, — издалека начал Талгор. — Уютно.
Седовласый воевода скривился.
— Давай сразу к делу. Чем кунна Хелмайн не угодила когану?