Цепь вновь обвилась вокруг ноги Кайена. Среброгрив метал его как тряпичную куклу, разрывая его сухожилия, но он может сражаться и без ног.
Если у него не останется конечностей, он загрызет монстра. Если у него не останется духа, он воспрянет. Если у него не останется крови, он её выпьет.
Его решимость кричала и била больнее любых цепей. Он не имеет права проигрывать.
Он сказал Богу смерти «Не сегодня!!!»
— РА-А-А!!!
— ГРЫ?!
Очередь Среброгрива стать на проверку решимости.
Прозвучал звук удара, сотрясшего ставни кривых домов.
Гестия увидела то, что будет мучать её ночами, не давая спать. Немногие глядевшие за битвой горожане, будут рассказывать об увиденном внукам.
— ГЛА?!
В челюсть монстра влетел кулак, да с такой силой, что его туша поднялась над площадью, зубы разлетелись в стороны, а язык монстра оторвался, забрызгав его пасть и землю кровью.
Кайен возвысился над монстром.
Тот плевал кровью.
— Чтобы сражаться с людьми, нужно оставаться человеком, но чтобы убить монстра, нужно превратиться в него.
По мере сказанных слов, Хватка Кайена на голове монстра ставала всё крепче.
Его решимость растёт с каждым ударом и словом.
Держа голову Среброгрива рукой, Кайен занёс кулак.
Он знает, что Гестия смотрит. Он знает, что никогда не показывал ей кровожадную сторону. Он оставлял её в подземелье, для монстров.
Но сегодня один из них выбрался из ямы и принёс с собою злого Кайена.
«Пускай смотрит. Она должна знать обо мне всё».
И в следующую секунду маска слетела со Среброгрива. Его глаза застыли в испуге, но удар сорвавший маску не остался единственным.
Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар! Удар!
Сперва кулак соприкоснулся с мордой Среброгрива, порождая хлёсткий, полный агонии звук, но после десятка ударов рождался шум крови, льющейся на мостовую.
Стоя на коленях, монстр трепыхался в попытках выбраться. Он рвал кожу на державшей его руке Кайена, но град ударов не останавливался. Хватка крепчала, а крови становилось всё больше. Каждый сантиметр рук парня покрылся багровым цветом.
Кайен взревел.
Монстр закричал.
Они обменялись ударами и отлетели в стороны.
Цепь оставила крупную рану на лице Кайена, но не сопоставимую с кашей на морде Среброгрива. У монстра вытек один глаз и тот трясся, словно осиновый лист.
Он хотел забрать маленькую Богиню, звучавшую как колокольчик, но… Наткнулся на её защитника.
Защитника, хотевшего забрать Богиню не меньше.
Она ЕГО Богиня, и жалкому монстру не тронуть её и пальцем.
— ГА-А-А-А!!! — монстр не рычал, а кричал из-за откушенного языка.
Кайен молча стал в стойку.
Секунда и мостовая треснула. Монстры сорвались с места на встречу друг другу.
Площадь разразилась рёвом, криком, стуком и кровью.
Все ставни были открыты и оттуда торчали бесчисленные головы. От мало до велика. Старики и дети, их матери и внуки, все смотрели на битву беловолосого храбреца.
Он сражается с монстром из подземелья голыми руками. Никто и никогда такого не делал.
Из закоулков началась образовываться толпа, но на площади всё ещё оставалось трое.
Человек, монстр, Божество.
Гестия со слезами на глазах наблюдала за битвой и веры в её слезах не было. Кайен пропускал удары один за одним. Его тело стало покрываться собственной кровью, однако монстр так же принимал удары. Никто из них не уклонялся и они оба молотили друг друга в мясо.
Нога Кайена врезалась в вытекающий глаз зверя и тот взревел, отбросив парня в ближайшую стену.
Кровь тянулась следом за монстром и парнем, но кто же лишиться жизни первым?
Этим вопросом задавались люди глядевшие за битвой, но лишь одна Богиня знала ответ.
Тот, в кого веры нет.
Если она не поддержит Кайена, то всё будет напрасно. Если она не поверит в его решимость и не даст оправдание пролитой крови, то она ничтожная богиня.
«Я не сделала ничего для своего дитя… я просто была рядом с ним. Он сделал всё сам. Сам стал сильным и решился. Сам превозмог и выжил, а я… Ничего не сделала, чтобы ему помочь. Я лишь брала!» — мысли Богини кричали с каждой каплей пролитых ею слёз, но пора прекратить.
«Хватит! Если я не помогу ему сейчас, то кто я после этого?!»
За звуком ударов никто не услышал, как Гестия топнула ногой, но каждый услышал её звонкий голос:
— КАЙЕН, ПОБЕДИ МОНСТРА! РАДИ МЕНЯ, РАДИ СВОЕЙ БОГИНИ!!!
На секунду битва стихла. Дерзко, нагло, резко, их прервали, но Кайен лишь улыбнулся.
— Есть, — единственное слово проронил он.
Нет людей на свете, всё ещё переживающих за Кайена, нет на свете желающих ему добра… Кроме Гестии.