— Хорошо… — с подозревающей интонацией процедила Гестия, но на этом не закончила, — Только вот я тебя насквозь вижу, извращенец.
— Клевета, — вздрогнул парень.
— Ага, как же! А кто в тот раз… в тот раз… — к концу предложения Гестия побагровела, а вслед за ней и Кайен.
— Я-я был в состоянии аффекта… Извини. — парень неловко прикрыл смущение на лице, отвернувшись от красным-красной Богини, вспомнившей «что-то».
— Отпрошусь… с работы пораньше, но… Даже не вздумай! — Богиня пригрозила тому пальцем, сильнее прижавшись к его руке.
— Есть не лапать Богиню!
Раздались ехидные посвистывания со стороны прохожих.
— Ах ты!
Каждое утро стало интересным, уникальным, полным радости и захватывающего ощущения. Не могла эта девочка, колотившая беловолосого паренька, подумать, что ей удастся зажить такой жизнью в Орарио, в городе в котором живут уже с созданной до него семьёй. Ей повезло по-настоящему, по-божественному и она ни за что не отпустит свой шанс утереть нос Локи — с Кайеном, который прямо сейчас витает в облаках, это возможно. Вполне.
— Небеса вызывают Кайена! Приём! — уже недалеко от Вавилона, места работы Гестии, та заметила, что юноша которому она так рада, на самом деле не с ней. Тело здесь, ведь тепло его руки всё ещё щекочет мягкую ладонь Богини, но вот разумом… его сознание где-то очень далеко: — Снова грезишь о своей помощнице? У тебя есть я, изменник…
— Ч-что?! Я не о том думал.
— Не верю. — отрезала Гестия и отвернулась от Кайена скрестив руки.
Локация сменилась. Теперь они поднимались на четвертый этаж Вавилона стоя на так званом «лифте», где они были одни. Не сложно догадаться, что сделает парень в поиске веры для своей Богини.
— Я докажу! — и не слова более, перед тем как он прижал Гестию к толстым поручням.
— Что ты… — томно вздыхая, Богиня получила то, на что напрашивалась. Тусклый свет в шахте подъемника делал едва видимым их нежный, робкий, совсем не похожий на утренний, поцелуй. Вожделенная дрожь пробрала Гестию, когда Кай прижал её к поручням. Ожидание повторения утреннего поцелуя захватило её мысли, но в ту же секунду как тёплые мурашки пронеслись по спине — к её губам прикоснулись другие, так нежно, как только можно. Тонкие, сильные, холодные, но до жути приятные.
Колокольчики тихо звякнули, когда лифт резко остановился, и не успела Гестия толково ответить на поцелуй и обвить шею юноши пылающими руками, как вдруг дверца отворилась, показав людей, желающих воспользоваться лифтом. Отрадно видеть их лица, ведь тем попалась довольно забавная картина, на которую они не рассчитывали с самого утра: в лифте их встретил смазливый юноша с небольшим румянцем и Богиня в довольно… смущаюшей позе. Гестия всё ещё прижималась к поручням, сложив губки бантиком, ожидая «чего-то». Её руки всё ещё обнимали воздух, ведь желанной шеи Кайена не нашли.
— Пхах… — не удержался и прыснул парень, смотря на Гестию, что побагровела от хвостиков до самых пят. Сперва её кожа приняла красноватый оттенок, после малиновый, далее побагровела, а затем вовсе стала пунцовой.
Никто не проронил и слова — за всех говорили ехидные выражения лиц, чего Гестия выдержать не могла. Она схватила хихикающего парня за рубашку и выволокла его из лифта вместе с собственным смущением. Когда за ними замкнулась дверь и они остались одни в крупном коридоре, та взглянула на Кайена снизу-вверх, да так, что тот невольно поёжился.
— Извините…
— Будешь наказан.
Поступление и наказание — всё верно, вот только мимолётная улыбка скрывшейся в дверях Богини не ускользнула от Кайена. Вот он и остался один на целый день. Время предоставлено его мыслям, однако от этого не грустно — интригующая улыбка Гестии в контексте наказания, как никогда будоражит сознание юноши, но это уже совсем другая история…
×××
Я шагал по Западной Главной улице полностью погруженный в свои мысли. Лишь Гестия не давала мне возможности уйти в размышления, однако сейчас, когда я остался один — голову заполонили воспоминания о утреннем письме.
«Со мной всё в порядке, извините… Да, конечно, так и поверил!» — мне едва не хотелось выкрикнуть эти слова, пнув что-нибудь увесистое. Вот насколько я был взбешен. Хотелось прямо сейчас пойти в дом Лили, к пастве Сома, но этот урок я уже усвоил — пока она не захочет со мной увидеться, я её не найду.
Гестия ушла, а на её место пришли самые разные версии происходящего, которые совсем не хочется обнимать и целовать. Чудо, как у Богини получилось отгородить меня от противных дум одним лишь своим присутствием, однако вечно с ней не пробудешь, этот урок я тоже усвоил.
«Через что тебе приходиться идти, Лили? И зачем?.. Эх… В следующий раз ты мне всё расскажешь, хочешь ты, или нет» — довольно грубое решение проблемы, но на то есть причина — это слишком затянулось. Хоть и прошло всего ничего, две недели рядом и вместе, но я прекрасно видел, как Лили ухудшается с каждым днём. Невозможно выцепить, что именно становилось хуже, ведь она затухала целиком. Как Лили жила до этого? Почему в разговоре упомянули мою персону?..