— О Боже, что за сонное царство… — прошептала Мия, зайдя вглубь кухни, явно пытаясь скрыть зевок, завершающий зевную реакцию.
Таверна погрузилась в протяжные звуки дыхания, отчего виновники невольно засмеялись.
— Хах, прости, Рю, похоже я пришёл слишком рано.
— Н-нет, что вы, просто… вчера выдался длинный рабочий день. — эльфийка слегка смутилась из-за показанного ранее неподобающего поведения, но за попытки вернуть профессиональное самообладание Кай ей мысленно похлопал.
— Тогда перекушу позже, а сейчас… Можно мне чай с каким-нибудь пирожным?
— Будет сделано.
Странно то, с каким размахом и событиями началось это утро, и каким спокойствием оно закончилось. Кусочек сладко пахнущего медовика и чашка чая, из которой струился бледный пар, ещё больше погружали таверну в атмосферу спокойствия. Даже беспокойная Аня, вечно работающая, будто на высококачественных батарейках из волшебных камней, вела себя спокойно и нежно, как и другие работницы. А причина была до ужаса проста — в ком не было покоя, тот глядел на белоснежного юношу, читающего толстую книгу, и несомненно запивающего все буквы лиственным чаем. Утреннее солнце просачивалось в окна, освещая пылинки, то и дело летающие от спокойной суматохи в таверне. Каждый лучик отталкивался от одной из миллиона крохотных песчинок и попадал в красные глаза паренька, заставляя те краснеть на солнце, как рубины в монокле геммолога. Крики Мии, хоть и нехотя, но звучали этим утром, ведь работа бесчисленное количество раз останавливалась по причине любования девушек вышеописанным пейзажем. Кай переворачивал страницы ловко, надолго не останавливаясь, но в один момент, когда очередной крик Мии слушали её работницы, его не услышал Кайен.
…И страницы он перелистывать перестал.
Только для его глаз обод страниц полыхнул белым пламенем.
⠀
Чего ты желаешь, мой друг?
Голос раздался с глубин.
Чего ты хочешь, трусливый мой брат?
Губы озарились улыбкой: — Тебя потерять.
⠀
Меня? Потерять? Себя убить хочешь?
Я не знаю кто ты, я читал книгу о Боге.
И что же там было, в той книге о боли?
Там был огонь, и не слова о Боге.
⠀
Я есть ты, я читал её тоже?
Это вопрос? Ты есть голос во мне.
Раз так, книга была о огне.
⠀
Ты видел? Ты знал?
Я видел, я знал.
Я солгал, прости, я не знал.
Не проси, я есть ты, себя береги.
⠀
Береги? Отчего же скажи?
Что же там было, в той книге о боли?
Там был огонь, и не слова о Боге…
Ложь, она была о Боге огня, о мире, где нет более боли.
⠀
О огне, но не боли?
Это вопрос? Твой страх такой глупый.
Я не боюсь, я страшусь…
Я есть ты, я есть глупый!
⠀
Я тоже боюсь, я тоже к Гестии жмусь!
Не трогай Богиню, ты не достоин!
Я есть ты, но я страхом опоен.
⠀
Да, знаю, я не достоин, как и ты им опоен.
Мной? Какой ты дурак!
Что ты имеешь в виду?
Я лгал, я не ты, я то что внутри.
⠀
Я не пойму себя и глупею от слов.
У тебя есть я, у страха есть ты…
То есть ты говоришь, словно я…
Какой ты дурак! Боишься меня, как огня.
Том 2 Глава 9 – Магия в дрожащих руках вора II
— Он спит?
— Спит.
— Прявда спит?
— Точно спит.
— Тогда съем его тортик.
— Аня…
Не успели девочки оглянуться, как каждый оборот головы на юношу приводил к лицезрению одной и той же картины — Кайен спал. Тихо и мирно, положив книгу страницами на колени, юноша видел десятый сон, если судить по его умиротворённому выражению лица.
К его столику у стены подошли Рю и Аня, дабы разбудить Кайена, ведь нет места опаснее для сна, чем эта таверна. Данный факт уже доказало то, что медовик к которому парень не притронулся, бесследно исчез, оставив след своей жизни лишь на губах рыжей девочки-кошки.
— Аня, это не твоя еда! — шёпотом крикнула Рю, но тортик было уже не спасти.
— Когда проснётся, скмяжем, что это он съел…
В ответ на ребяческую безалаберность своей подруги, эльфийка тяжело вздохнула, развернув Аню и отправив на кухню, ведь не нужно иметь семи прядей во лбу, чтобы догадаться куда потянуться её шаловливые руки после сладкого тортика.
Они остались одни, изредка становясь усладой для взглядов других работниц. То, как Рю пыталась разбудить Кайена, будет сниться в сладких снах каждому свидетелю этой неловкости, смущения и боязливости. Эльфы никого не касаются и от других этого не просят, поэтому ей было трудно коснуться его плеча, чтобы слегка встряхнуть. На слова тот не реагировал, чем заставлял её смущаться.
— Кайен, прошу, проснитесь… — сказала Рю громче чем обычно, вызвав смешки своих коллег, которые вовсю отказывались разбудить Кайена вместо неё.