То было страшное время, когда не знаешь, проснёшься ли ты под шум латных сапог, или под взрывы огненных заклинаний, а в добавок к тому… Голод из-за пары лет войны и скудного урожая.
Голод семь лет тому назад.
С того момента началось всё.
С того единственно дня Карби перестала существовать для одного маленького мальчика, который прямо сейчас бежит вдоль полей.
За его маленькой спиной осталось одно поле и отчий дом на пригорке, а впереди ещё одно поле и остальная часть деревни. Красные глаза, короткие белые волосы, пухлые щёки и явные отложения питательных веществ по бокам. Вот он, маленький Кайен двенадцати лет отроду, которые праздновались совсем недавно. Праздник выдался скудным из-за нынешних обстоятельств, коих мальчик не понимал, но Кай не унывал. Он был в кругу семьи и больше желать не смел.
Сейчас Кайчик бежит к лесу на противоположном от его дома пригорке, на другом конце деревни. Его он знал, как свои пять пальцев, да настолько, что местные часто обращались к мальчику за помощью в поиске грибов и ягод. Даже немногочисленные охотники не стыдились брать с собой такого маленького проводника.
Несмотря на свой избыточный вес, единственные его владелец в деревне, мальчик поражал своей активностью. Вот и сейчас, он добежал почти до центра деревни, даже ни разу не остановившись. Со стороны это выглядело забавно и противоречиво, но слова дедушки: «В сильном теле должно быть много запасов!», — не давали маленькому Кайену обращать внимание на смешки окружающих.
— Здравствуйте, тётя Аня!
— Ах, Кай, ты как всегда носишься! И тебе не хворать. Ты по ягоды? — ответила женщина в летах, держа в руках мокрую рубашку своего мужа плотника. Бадья у её ног, полная воды, выдавала в женщине ответственную домохозяйку, коей она, как и большинство женщин вокруг, и являлись.
— Да! А вы не видели Хану и Хину? Вместе мы соберём больше!
— Ох… Нет, не видела. Возможно наши амазоночки помогают старосте с заготовками на зиму.
— Вот как, тогда пойду сам!
— Удачи, Кай, береги себя.
— И вы, тётя Аня!
Она взглянула вслед удаляюшемуся от её дома мальчику и приложила огрубевшую ладонь к лицу: — Нынешнее поколение деток такое активное, всем помогают и выручают. Хоть бы вы не ушли… — слова встретили тишину и утонули вместе с рубашкой в мутной воде бадьи.
А мальчик всё бежал. Он сделал остановку на площади, единственной такой в деревне, покрытой каменистой дорогой. В центре площади стояла статуя какого-то человека, скорее всего Божества. Эту статую высек дедушка Кайена, поэтому каждый раз пробегая мимо неё, Кай восхищался сим творением и замирал на несколько секунд. Но вот, он снова бежит. Пробегает мимо деревянных домиков без каких либо заборов, стоящих на удалении друг от друга. Пробегает мимо дома старосты, в котором живут две его «сестрёнки» со смуглой кожей. Пробегает мимо лесопилки и вот…
Лес. Родной и такой знакомый.
Конец лета. Вечереет чуть раньше. До самого заката Кай собирал ягоды и грибы в несколько корзин — типичный будний день мальчика, однако окончание дня будет отличным от ужина с семьёй…
Уже сейчас чувствовалась неприятная горечь в воздухе. Чем ближе Кай подходил деревне, тем отчётливее чувствовался запах дыма. Пухлый мальчик не придавал этому значения и отвлекался на каждый кустик, собирая в уже переполненные корзины больше даров леса.
Но вот, выходя из чащи под лучами закатного солнца, Кай увидел то, что обычно видит, когда деревенские жгут чучело на праздник урожая.
В небе стоял огромный столб дыма.
Шёл он от противоположного конца деревни.
Там находился его дом.
— Дедушка и бабушка проводят праздник?! Без меня?! — Кай рванул к дому, россыпая ягоды с верхушек корзин. Будь проклята детская наивность, но то было так. С радостью на лице мальчик бежал к дому. Улыбка не спадала с Кайена, но чем ближе он подбегал к дому, тем чаще замечал, что деревенские толпятся у колодцев и тоже бегут к его дому.
Они бросали на него взгляды полные ужаса и сожаления…
Тогда ещё не обросшее камнем сердце вздрогнуло. К горлу подобрался ком, а лёгкие наполнились дымом. Под полные слёз взгляды деревенских, Кай выронил корзины с ягодами и сорвался с места.
За его маленькой спиной осталось одно поле и деревня, а впереди ещё одно поле и отчий дом, из которого струится дым. Деревенские таскали бадьи с водой и прикрикивали друг на друга, но Кай будто не слышал ничего. Детское сознание наконец сложило два и два, догадавшись что именно горит. Кай стоял посреди дороги и смотрел, как вдалеке языки огня поглощаю уже обвалившиеся стены и крышу его дома.
Маленькое сердце разбилось вдребезги.