На несколько секунд в прохладе дальней спальни воцарилась тишина. Я ощущала себя странно. В голове не возникло ни единой внятной мысли.
Медленно выдохнув, Костя поднялся с кровати и вытер мой живот простыней. Наши взгляды ни разу не встретились. Мне вдруг стало холодно и неуютно, будто за окном уже закружилась первая снежная вьюга.
На что я, в сущности, могла рассчитывать? Что он влюбится в меня? Вот так просто и безосновательно? Многие мои знакомые девочки из универа спали с разными парнями, но не спешили сразу переводить их связь в серьезную и долгоиграющую плоскость. Да и я понимала, что секс — это больше про потребность, а не про чувства и демонстрацию своих серьезных намерений. И всё равно что-то в душе надеялось на что-то… более глубокое и важное.
Костя вышел их спальни, прихватив с собой грязные простыни. Я же еще какое-то время неподвижно лежала на кровати, слушая, как мое сердце постепенно начало успокаивать свой ритм.
Когда дверь в ванную хлопнула и послышались удаляющиеся шаги, я поторопилась подняться, чтобы повторно принять душ. Вода смыла всё, кроме следов пальцев и особенно жадных поцелуев, что служили напоминанием о реальности случившегося между мной и Костей.
Девять.
Протерев зеркало в ванной, я взглянула на свое отражение так, будто ожидала увидеть в нем какие-то заметные изменения. Но ничего подобного не произошло. Это по-прежнему была я, разве что взгляд оказался непривычно растерянным и даже взволнованным.
После жадных поцелуев у меня до сих пор немного горела кожа на шее. Внизу живота болезненно тянуло. Руки Кости больше не прикасались ко мне, но я всё равно их ощущала, будто на несколько секунд вернулась туда, в спальню.
Закрыв глаза, я выдохнула и решила, что никогда и никому не расскажу о том, что сегодня случилось. Это было слишком личным. Слишком болезненным в эмоциональном плане, чтобы делиться с кем-то такими подробностями. А еще мне просто хотелось сохранить хотя бы один эпизод, что полупрозрачной ниточкой связывал только меня и Костю. Пусть это было наивно и бесполезно.
Я знала себя и понимала, что не стала бы навязывать Косте свою любовь, пусть от этого чувства у меня страшно ныло сердце. Может, я моментами рассуждала глупо и наивно, но уж точно не могла назвать себя расчётливой и эгоистичной тварью. Я видела, как папа страдал из-за маминых измен. Видела боль, которую он старался прятать, но она навсегда осела на дне его зрачков.
Становиться причиной для чьей-то подобной боли я категорически не хотела. Поэтому мне было проще бережно сохранить в памяти сегодняшний эпизод, который в будущем успокаивал бы мое сердце, чем идти по головам. К тому же уже тогда, в восемнадцатилетнем возрасте, я понимала, мои чувства вряд ли получат ответ. Прошло время, ничего так и не изменилось. Пусть это и было больно, зато вполне себе предсказуемо.
Костя всего лишь хотел утолить свою мужскую потребность. Я согласилась. Согласилась на насколько секунд поддаться иллюзии, будто мы пара. Каждый из нас получил то, что хотел.
Открыв глаза, я снова посмотрела на свое отражение и отметила, что растерянность и взволнованность почти рассеялись.
Порывшись на полке в поисках обезболивающего, я снова услышала шаги за дверью и тут же замерла. Это явно было лишним, Костя очевидно знал, что я здесь. Дождавшись, когда дверь в спальню с тихим щелчком закрылась, я продолжила свои поиски. Выпив таблетку, я аккуратно выскользнула из ванной и ушла к себе, чтобы переодеться и причесаться.
После душа мои волосы почти сразу же на кончиках немного завились в кольца. Иногда мне это нравилось, иногда раздражало. Сегодня мне уж точно не хотелось видеть никаких завитков.
Я старалась перенаправить фокус своего внимания на всё, что угодно, только бы не возвращаться мыслями к произошедшему. Это ночь и так обещала быть долгой и бессонной. Тогда-то у меня еще появится возможность проанализировать и разобрать по молекулам каждую пережитую рядом с Костей секунду.
Приведя себя в порядок, я загрузила в стиральную машину постельное белье и решила заняться английским. Существенных проблем у меня с ним никогда не возникало, но учитывая, что владелец фирмы, в которой я вот-вот уже скоро должна начать работать, был иностранцем, к языковым навыкам выставлялись очень высокие требования.
Со времен университета у меня в ноуте осталось большое количество различных учебников, словарей и курсов. Что-то приходилось покупать, чем-то с нами делились преподаватели, буквально отрывая от сердца весь собранный и систематизированный материал. От такого богатства я не собиралась избавляться. Да и в целом постоянная практика была не только полезной, но и необходимой. А сегодня — вдвойне.