Так они застыли на несколько мгновений. А потом немец неожиданно отпустил Алексея, думая, видимо, воспользоваться возможным замешательством. И действительно, это ему удалось. Алексей, не отдавая отчета в своих движениях, попытался встать. В тот же миг немец воткнул ему нож в ногу выше колена. Это был уже выгодный для Алексея просчет врага. Алексей отпрянул в сторону, и второй раз немцу ударить не пришлось. Алексей выхватил из кармана пистолет и выстрелил подряд несколько раз. Немец опрокинулся навзничь.
Нашарив на земле автомат, Алексей вытянулся, обвел взглядом темный лес, прислушался. Дробно стучали капли дождя по листьям деревьев. И больше никаких посторонних звуков… Что это значит? Был ли немец один, или впереди еще ожидает засада? С трудом переставляя сразу ставшую непослушной ногу, Алексей заковылял в сторону от тропы. Сделал всего три-четыре шага и тут же почувствовал, что земля уходит у него из-под ног и он проваливается в черную холодную пустоту. Падая, он ударился грудью о круглый диск автомата и потерял сознание…
…Очнулся Алексей, должно быть, вскоре. По-прежнему было темно. Повел рукой вокруг себя, приподнялся. Он сообразил, что упал в лосиную яму, когда-то давно приготовленную охотником. Высокие отвесные стены, и на дне обрушившиеся вместе с маскировочной землей и мохом сухие шершавые сучья и мелкий хворост. Сапог был переполнен кровью. Алексей, стиснув зубы, стащил его, закатал брюки и ощупал рану. Кровь все еще продолжала сочиться. Алексей снял гимнастерку и, изорвав нижнюю рубаху на длинные полосы, на ощупь замотал ногу.
Закончив перевязку, он прислонился спиной к стене ямы, обдумывая, как ему отсюда выбраться.
Попробовал, превозмогая острую боль и упираясь руками и ногами в противоположные стенки, подняться и… сразу оборвался. Яма для этого была слишком широкой.
— Вот те на! — вставая, изумленно прошептал Алексей. — Это что же такое с тобой приключилось, Алеха? Куда же это ты, милый, попал?
От потери крови кружилась голова. Он опустился на дно ямы.
— Полежи-ка, что ли, еще малость, Алеха… Эх, зря… — прошептал он, вновь впадая в забытье.
…Наступило утро. Алексею оно явилось бледно-серым четырехугольником неба, на котором, дразня своей недосягаемостью, зеленела вершинка широколистного клена. Сеялся мелкий дождь. Снизу было видно, как на острых концах листьев набиралась вода, крупные капли обрывались и падали в яму.
Алексей размотал пропитавшуюся кровью тряпку, осмотрел рану. Она все кровоточила, края ее разошлись. Боль сразу усилилась, стала колючей. Алексей выбрал свежий лоскут у рубашки, вырвал его, перебинтовал рану и встал. Обвел глазами желтые стены ямы…
«Полковник ждет результатов разведки. Послал не кого-нибудь, а Худоногова… Самого Худоногова!.. Напросился один идти… Ну что же, всяко бывало… А в такой переплет попал первый раз в жизни. — Алексей потер ладонью горячий лоб. — Как же с такой ногой выбраться отсюда?»
Он очистил от грязи автомат, бездумно вытащил нож…
— Стой, стой, — зашептал, — все очень просто…
Как одержимый, он размахнулся и воткнул нож в стену ямы. Потом стал долбить, отваливая ком за комом. Он работал, не останавливаясь, не замечая того, что ладонь правой руки покрылась кровавыми мозолями, а на левой руке, которой он отгребал обрушенную землю, обломались ногти. Он, как крот, вгрызался в землю и боялся только одного: как бы не сломать нож.
Рука в плече совсем одеревенела, больших усилий стоило поднимать ее. Ладонь он замотал тряпкой, но теперь это было поздно и мало помогало, пальцы ныли невыносимо. Мучила жажда, а пить было нечего. Повязка на ноге плохо держалась, все время сползала. Он не обращал на это внимания и остановился только тогда, когда выдолбил в глиняной стене четыре ступеньки. До поверхности осталось немного. Стала попадаться галька. Сталь скрежетала о камень, и каждый раз Алексей испуганно вздрагивал — не сломался ли нож? Но вот наконец миновала и полоса гальки, из-под ножа посыпалась рыхлая земля. Вдруг нож воткнулся во что-то твердое. Алексей протянул руку и нащупал корень дерева. Радостно дрогнуло сердце: корень будет надежной ступенькой. Быстро очистив его от земли, Алексей подтянулся и здоровой ногой утвердился на нем.
Мелкий мусор запорошил ему глаза, он ничего не смог разглядеть, но вдохнул ни с чем не сравнимый аромат земли, аромат травы, леса, аромат свободы… Даже не соображая, что делает, он зацепился подбородком за кромку ямы и замер так в изнеможении.