— О, — сказал Льен.
— О! Тебе что, не интересно, как будут вести себя преподаватели, выпив это?
Льену, если честно, было интересно. Особенно, как будут вести себя самые злобные и вредные, вроде мастера Ройма или мэтрессы Кадии. Но мало ли, вдруг сожгут большой зал вместе с учениками, гостями и всеми остальными, кому не повезло там оказаться?
Свои сомнения он высказал приятелю. Но тот махнул рукой и заявил, что такая толпа магов, которая там будет, успеет все вовремя потушить. А чтобы не произошло несчастного случая, "суть" нальют только в одну кружку с грогом на преподавательском столе. А там уж кому повезет.
Льен подумал и согласился. Все равно Яса не переубедить.
А так, отличная идея.
Вроде бы.
Знал бы Льен, насколько ошибается.
Преподаватели, на взгляд Льена, оказались очень странными людьми. Они брали кружки, пили грог, ставили их обратно на стол, в общую кучу. Естественно, потом хватали первую попавшуюся. Парень очень скоро запутался в том, куда именно была налита "суть", и мысленно прощался с миром и жизнью. Потому что выпить проклятущее зелье мог кто угодно, даже все понемногу. А от количества зависит только время действия, к сожалению.
— Ну что? — спросил Яс, подойдя к колонне, за которой стоял наблюдавший за столом Льен.
Он скривился, еле удержался от того, чтобы опять плюнуть.
Вот на что он тратит время? Все нормальные парни, пользуясь относительной неузнаваемостью, заигрывают с девушками, танцуют, на шуточные дуэли друг друга вызывают. А он? А он колонну подпирает, чтобы не упала, видимо.
Льен вздохнул, осмотрелся. Красиво. В центре дерево в лентах, символ середины года. С потолка свисают флаги и длинные серебристые канаты с привязанными бумажными птицами, часть из них парень сам крепил, левитируя с мотками в одной руке и липучками в другой. Стены утопают под иллюзорными цветами. И люди под стать этим цветам — яркие и ненастоящие. В смысле, замаскированные, переодетые в кого-то другого.
— А темные боги знают что, — сказал Льен Ясу. Натянул на лицо маску одного из тех самых темных богов, то ли Бури, то ли Града, он в них не сильно разбирался, поправил соломенного цвета парик, скрывавший родную темную шевелюру, и пошел веселиться.
Возможно, в последний раз в этой жизни.
Яс, переодетый в горного духа, поплелся следом и попытался расспросить, но Льен стойко его игнорировал. Ему надо, пускай сам идет и следит.
Маскарады Льену не особо нравились. У него был слишком хороший слух для того, чтобы не различать знакомых по голосам. Но раз всем весело, почему бы и ему не попытаться? Пить ученикам было нельзя, но если хорошо поискать в толпе, то можно найти кого-то пронесшего в школу вино. Вон, например, тот филин с огромным животом, в таком животе можно спрятать что угодно.
К филину Льен не дошел. На него налетела мелкая девчонка, одетая в Лесную Деву, весело засмеялась и предложила пойти танцевать. У нее, видите ли, пары нет. Отказывать девушке Льен не стал.
Они прорвались сквозь яркую и пеструю толпу, ведущую себя так, словно вино сюда принес каждый второй, а каждый первый у этого второго причастился. Вышли на одно из возвышений для танцев и заскользили по кругу под "Метет лиса хвостом". Девчонка подхватила подол зеленого платья, чтобы не путался в ногах, запрокинула голову так, что едва не свалился венок, потянув за собой и полумаску из бархата, похожего на мох и, похоже, наслаждалась. У Льена расслабиться не получалось. Ему все время казалось, что сейчас начнет падать потолок, загорится пол, случится потоп, или все просто и незатейливо помрут от ядовитой пыльцы. Да мало ли, что могут вытворить невменяемые мастера и мэтрессы. А магистры что могут учудить, даже представить страшно.
Плохая была идея для шутки.
Очень плохая.
— Ой, смотри, это же мэтресса Йяда и Роан.
Девушка остановилась так резко, что увлекшийся безрадостными мыслями Льен чуть не сбил ее с ног. А она, похоже, даже не заметила, увлеченная каким-то зрелищем внизу.
Парень тоже посмотрел. Быстро нашел глазами целующуюся, никого не стесняясь, пару и тоже опознал в ней молодых преподавателей. Мэтресса маску держала в руке, второй рукой обнимая мужчину. Светлые волосы, предмет зависти большей части учениц, были распущены и сливались цветом с широким бесформенным платьем. Привидением она нарядилась, что ли? Льен так и не понял. Всклокоченная, неровно подстриженная после того, как обгорела, но все еще рыжая шевелюра принадлежала Роану. Кому же еще? Тут хоть три маски нацепи, не поможет. А капюшон с ушами, под которым волосы прятались, был снят.