Таких партий в городе имелось больше дюжины. В каждой обязательно находился хоть один желающий попасть на страницы книги о суровых воинах революции. Даниил никому не отказывал, встречался со всеми, с кем было можно.
Писалось ему легко. Он боялся отвлечься, не задумывался над тем, во что это выльется. Вылилось в то, что через пару недель после запуска дополнительного тиража ему позвонили.
Дело было в конце июля.
Звонок раздался рано. Что-то около одиннадцати утра. Предварительно уточнив, он ли тот самый писатель Даниил Сорокин, автор той самой знаменитой книги о террористах, мелодичный женский голос поинтересовался, не желает ли уважаемый писатель встретиться со специалистами из организации, ведающей у нас в стране антитеррористической деятельностью?
Накануне вечером они с Полиной ходили в недавно обнаруженный ими ирландский кабачок. Очень симпатичный. Слушали "Cranberries", пили "Гиннес", пахнущий черным кофе... часам к двум ночи перешли с пива на виски.
Теперь он стоял босиком и в одних трусах на кухне, прижимал ко лбу прохладный стакан с водой и не мог понять, чего от него хотят. Зато когда понял, даже обрадовался.
Встретиться Даниил, разумеется, согласился. На следующее утро он отправился в громадное серое здание на Литейном. Разговор получился не совсем таким, как он его представлял... совсем не таким.
Мужчина, сидевший в большом и хорошо обставленном кабинете с видом на Захарьевскую, улыбался во всю ширину мужественного рта и говорил негромким, хорошо поставленным голосом.
Он представился майором Тыр-пыр-восемь-дыр и усадил Даниила в мягкое кресло. Вроде бы они собирались говорить о его, Майора, трудовых буднях... а то, что разговор съехал на личности тех, с кем Даниил общался, собирая материал для книги, произошло само... как-то само собой.
Знает ли господин писатель, что при нынешнем, чего скрывать, весьма сложном положении дел в стране, возникновение у нас собственных преступных группировок, вроде печально известных "Красных бригад", перспектива вовсе не фантастическая? А знает ли он о том, что половина из тех, чьи интервью помещены в его книге (книге, кстати, очень интересной, захватывающей), являются социально опасными элементами и с часу на час будут выписаны ордера на их аресты? Книга у вас получилась замечательная, персонажей для нее вы подобрали с большим мастерством. Поверьте, я искренне рад вашей творческой удаче. Вам удалось то, что никому не удавалось до вас. Вы обнажили самое нутро такого мерзкого явления нашей жизни, как терроризм. И, я думаю, вы со мной согласитесь - останавливаться не следует. С этими социально опасными элементами должно быть покончено. Мы ведь, по большому счету, Даниил Владимирович, делаем с вами одно дело. Вы со своей стороны, мы - со своей.
Ну и так далее.
Организацию, которую представлял собеседник, интересовало политическое движение "Прямое действие".
- Вы ведь некоторых людей знаете там лично?
- Знаю.
- В Петербурге у "Прямого действия" большая структура?
- В Петербурге? Не очень большая. Я писал об этом в книге. Секрета из этого они не делают.
- Не очень большая?
- Внутри "Действия" есть несколько отделов. Кто-то занимается пропагандой, кто-то устраивает митинги, кто-то ведет работу среди рабочих... или среди студентов. Еще в "Прямом действии" есть законспирированное крыло, которое они называют "Боевой группой".
- Да?
- Террор - это работа именно Боевой группы. Это самостоятельная структура, действующая независимо от остального движения. Чтобы не подставлять легальные отделы "Действия", члены Группы постоянно подчеркивают, что их работа абсолютно автономна. Бюро определяет объекты террора, иногда помогает деньгами, публикует в партийной прессе сообщения о терактах. Остальное - целиком на усмотрении руководства группы.
- То, что эти люди сами пошли с вами на контакт, это удача. До сих пор никому из наших людей это не удавалось.
- Да?
- А вот вам удалось.
Майор внимательно посмотрел на Даниила. Даниил внимательно посмотрел на Майора.
- Вы замечательно в этом разбираетесь! Может, и нам поможете разобраться?
- Не знаю... а я смогу?
В течение следующего получаса Даниил сидел и слушал, как затянутый в безликие пиджак и галстук Майор предлагает ему, модному писателю Даниилу Сорокину, карьеру секретного агента.
- Я не предлагаю дать ответ сразу. Подумайте, взвесьте "за" и "против". Мы вас не торопим. Когда вы будете думать над моим предложением, не забудьте и о том, что эта работа обязательно будет оплачена.
- Оплачена?
- Почему нет? Я, конечно, понимаю, что основным мотивом для людей, соглашающихся работать с нами, является не стремление к материальным благам, а желание принести пользу стране... обществу... однако, раз мы об этом заговорили, хочу сказать, что работу своих сотрудников мы оплачиваем высоко.
- "Высоко"? Это как?
- "Высоко" - это "не низко". Вам с вашей рыженькой девушкой хватит, чтобы купить домик где-нибудь на теплых островах и несколько лет даже не думать о том, чем зарабатывать на хлеб.
Упоминание о "рыженькой девушке" удивило Даниила. На размер вознаграждения он поначалу не обратил внимания. Откуда они знают о Полине?
Вечером они сидели с Полиной в "Mad Dog". Она пила баккарди с грейпфрутовым соком. Он пил пиво "Миллер". Знаете? Пробку с бутылки там нужно сковыривать не открывашкой, а прямо пальцами.
Он рассказывал ей об утреннем разговоре.
- Интересно, они действительно могут заплатить тебе СТОЛЬКО денег?
- О чем ты думаешь, поганка?
- Было бы здорово уехать из этого мерзкого города...
Он не знал, что ответить. Он просто пожал плечами. С прогулки по Средиземному морю они вернулись всего десять дней назад. У Полины до сих пор была загорелая кожа. Ее добела выгоревшие волосы еще не успели снова потемнеть.
Загорелые девушки... что еще вставляет мужчин так, как их вставляют загорелые девушки?.. белая полоска на том месте, где должны быть трусы... а еще лучше - отсутствие белой полоски... и твои руки на коричневой коже... не только руки.
В кафе играли "The Cure". Какой-то их допотопный альбом. Даниил смотрел в вырез ее платья. Меньше всего он в тот момент думал о том, сколько отечественные спецслужбы могут заплатить ему за работу. Когда пришло время давать собеседнику из здания на Литейном ответ, он просто согласился.