Кампанелла мечтал написать книгу об идеальной республике, где все будет общим. И это должна быть его лучшая книга!
В Падуе Кампанелла жил частными уроками и сильно нуждался. Ему жалко было тратить много времени на добывание денег, и он довольствовался самым малым. Все силы он отдавал работе. Он восстановил первую книгу трактата «О вселенной», украденную в Болонье, и написал девятнадцать следующих. Он закончил задуманное давно сочинение по фортификации, а из лекций по ораторскому искусству, которые читал состоятельным молодым людям, создал «Новую риторику».
Большинство работ Телезия, вошедших в книгу «Различные сочинения о природе» и опубликованных Антонио Персио, раньше никогда не издавались, и только теперь Кампанелла впервые познакомился с ними. Телезий полемизировал со сторонниками Галена, которые, пренебрегая опытом, основывали свои суждения на цитатах из сочинений пятнадцативековой древности.
Томмазо с удовольствием читал Телезия. Тем большее негодование вызвала в нем появившаяся в начале 1593 года книга Андреа Кьокко «Философские и медицинские исследования», в которой автор позволял себе резко нападать на Телезия за его критику Галена. Кьокко не руководствовался какими-нибудь новыми достижениями науки, для него непререкаемый авторитет Галена был выше всех данных, полученных в результате опыта. Он старался опровергнуть Телезия ссылками на античных философов и врачей. Пустое пережевывание одних и тех же цитат! Мертвая схоластика!
Кампанелла решил не оставлять без ответа книгу Кьокко. Он ни на минуту не забывал, что в Неаполе его выпустили из тюрьмы после приговора, где совершенно ясно подчеркивалось, что он обязан впредь во всех своих выступлениях и писаниях придерживаться учения Фомы Аквинского и осуждать Телезия. Опасаясь грядущих кар, подчиниться приговору? Нет, он считает своим долгом повсюду и всегда защищать Телезия от нападок схоластов! Он напишет книгу против Кьокко, чем бы это ему ни грозило! Из письма Антонио Персио, которому Кампанелла сообщил о своей работе, он узнал, что Персио, познакомившийся с Кьокко еще в Венеции, советовал тому воздержаться от критики Телезия и лучше употребить свой досуг на перевод греческих авторов. Но Кьокко, для которого Аристотель и Гален были глашатаями высшей мудрости, пренебрег советом Персио и опубликовал свой опус. Самонадеянный Кьокко не послушал предостережений умных людей — так пусть пеняет на себя! Кампанелла написал одну за другой четырнадцать глав книги, доказывая, что Кьокко руководствуется устарелыми догмами и ничего не хочет знать о том, как на самом деле происходит в человеческом организме кровообращение и какие причины влияют на деятельность сердца. Кампанелла разбил Кьокко по всем пунктам. Безумие, цепляясь за цитаты, мешать развитию науки! Каждая глава новой книги Кампанеллы была данью уважения к великому ученому из Козенцы.
Когда работа была закончена, Кампанелла не побоялся дать ей название, которое звучало прямым вызовом церковникам, — «Апология Телезия». Рукопись Кампанелла послал в Рим Антонно Персио.
В августе 1593 года возвратившийся из Флоренции преподаватель математики Падуанского университета разыскал Кампанеллу и передал ему письмо великого герцога. Надежда обосноваться в Тоскане окончательно рухнула! Преподавателя математики Фердинанд Медичи принимал куда более ласково, чем Кампанеллу. Его звали Галилео Галилей.
Особенно часто Кампанелла встречался с врачом Джамбаттиста Кларио. В прошлом лейб-медик австрийского эрцгерцога, занимавший видное положение при дворе, Кларио вел теперь скромный образ жизни и все свое время отдавал науке. Тесная дружба связала его с Кампанеллой. Нередко в их беседах принимал участие и Оттавио Лонго, приехавший из Болоньи. Они касались разнообразных тем: обсуждали философские вопросы и спорили о политике. Кампанелла говорил о необходимости объединить Италию и изгнать поработителей. Он высмеивал церковные порядки и читал написанные им недавно сатирические стихи о Христе. Кларио предупредил Лонго, которому очень понравились эти крамольные стихи, чтобы он остерегался декламировать их, где попало. Оттавио клялся, что будет осмотрителен.
В Падуе многие знали Джордано Бруно. Незадолго до ареста он прожил здесь целых три месяца. Теперь о его судьбе было известно только одно — обвиняемый в ереси, он сидел в тюрьме римской инквизиции: Венецианская республика в феврале 1593 года передала его Риму.
Однажды Кларио привел незнакомого человека и попросил, чтобы Кампанелла предоставил ему убежище. Незнакомца звали Антонио, в юности он был капуцином, но ушел из монастыря и бродил по Италии, призывая народ к неповиновению церкви. Слуги инквизиции бросили его в тюрьму. Ему удалось бежать. Сейчас он направлялся на родину, в Верону.
Антонио фанатически ненавидел церковь и, говоря о догмах христианства, высказывался весьма недвусмысленно. В присутствии Кларио и Лонго он с сарказмом разоблачал басню о Христе как искупителе грехов человечества.
Гость прожил у Кампанеллы несколько дней и потом благополучно выбрался из Падуи.
Кампанелла сидел над книгами, когда за ним пришли. Неужели орденское начальство прислало своих служителей, чтобы силой водворить его в монастырь? Люди в черных плащах были хорошо вооружены. Связав Кампанеллу, они набросились на его рукописи и книги. Сомнений не было: Святая служба!
Он попал в руки жестоких инквизиторов. Они требовали, чтобы он немедленно признался в ереси. Он делал вид, что не понимает, чего от него хотят.
Кампанелла терялся в догадках. Антонио выдал его? Он гнал прочь эту мысль. Кто же донес? Домохозяин или та соседка, которая любила вертеться у чужих дверей? Или его арест — последствие заключений богословов-квалификаторов о рукописях, украденных в Болонье? Неделя шла за неделей, допросы становились все тяжелей, а Кампанелла никак еще не уразумел, что явилось причиной его ареста.
Он внимательно прислушивался ко всему, что происходило в коридоре. Как-то раз до него донесся отчаянный крик. Он узнал голос Оттавио Лонго. Теперь он был почти уверен, что Кларио тоже арестован. Однажды Томмазо выцарапал на стене отхожего места греческими буквами, чтобы не поняли надзиратели, свое имя. На следующий день он нашел там несколько слов, написанных Кларио.
Инквизиторы, потеряв надежду заставить самого Кампанеллу сознаться, стали предъявлять ему обвинения. Сопоставляя их с вопросами, которые задавались ему и Кларио, он, наконец, понял, что случилось. Оттавио Лонго в компании своих приятелей прочел сатирическое стихотворение о Христе. Кто-то донес об этом инквизиции. Лонго схватили. В застенке его начали стращать пыточными инструментами. Он струсил и подтвердил, что действительно читал сонет, высмеивающий Христа. Оправдываясь, он назвал автором этого стихотворения Кампанеллу. Лонго подвергли пытке. На дыбе он рассказал все, что знал. Особенно подробно он говорил о беседе Кампанеллы и Кларио с беглым капуцином, который доказывал, что Христос не искупил грехов человечества.
Мало того, что Кампанелла сочинил еретическое стихотворение, он еще укрывал человека, преследуемого Святой службой, и беседовал с ним о вопросах веры! Инквизитор Падун отдал приказ об аресте Кампанеллы и Кларио. На беду, при обыске у Томмазо нашли запрещенную книгу по геомантии.[12]
Обвинений была целая куча: приписываемое авторство книжки «О трех обманщиках», сатирическое стихотворение о Христе, связь с «иудействующим» еретиком и, наконец, чтение запрещенных сочинений. Кампанелла и Кларио упрямо отрицали свою вину. Но Оттавио Лонго, поддавшись на лживые обещания инквизиторов, портил все дело. Тяжесть обвинений росла с каждым днем. Спасти от приговора их мог только побег. Томмазо связался с одним из своих учеников. Антонио Бриччи был человеком исключительной храбрости. Вместе они разработали план дерзкий до безумия. Бриччи тайно передаст в тюрьму напильники и веревки. Кампанелла и Кларио темной ночью спустятся на тюремный двор. Одновременно с улицы Бриччи с группой товарищей совершит внезапный налет на стражу и овладеет воротами. Рядом в переулке беглецов будут ждать оседланные лошади. Наградой смельчакам будет свобода!