- Или соберёте людей своих и нападёте на меня? Дабы отбить сестру вашу? Так ведь снова измена. Крамола, мятеж, порушить ваше крестоцелование, присяги ваши. И кто вы после этого? Лжецы, изменники, воры.
Собрание начинает затихать, осознавая постепенно, что привычные, "кулачные", "мечные" решения здесь обернутся и потерей голов по закону, и утратой чести.
- Могу представить себе, что найдутся лихие люди. Кто сумеет выкрасть у меня рабыню мою. И вира-то вам не велика, да вот беда - и это бесчестие. Вам. Нарушили "Русскую Правду"? - Преступники. Русские князья - татьбой промышляют? Какая же вера вашему слову, вашему суду, вашей чести?
Внимательно оглядываю сидящих группой смоленских князей.
***
Бож-же мой! С кем я связался! Сплошные двоечники.
Русский князь прежде всего - судья. Чтобы судить - надо знать закон. Их этому учат. Да чего там учить?! - Сами тексты не велики, сотня-две статей. Ну сядь же, подумай! Там же ничего хитрого нет, все формулировки просты. Какой-то спец.терминологии, каких-то заворотов с многоэтажными условиями - нет. Просто надо подумать, поиграть в уме.
Есть же статья, которая прямо задаёт обязательное, принудительное освобождение рабыни!
При "пошибании чужой робы" насильник платит её владельцу 6 гривен, как при убийстве её, а хозяин даёт ей вольную. Не по желанию своему, а по обязанности. По закону.
Меня можно заставить отпустить эту девушку на волю. Да, там вира, и самой девушке будет... нехорошо. Или наоборот. Как будет обставлен этот типовой, много-тысячелетний, миллионно-человечий процесс. Не суть: сыграть, построить такую ситуацию, можно. Подослать человечка, который девку испортит, виру заплатит. Насильника зарежете, девку приберёте. Не украдёте имение моё, "орудие говорящее", а свободную, законно. Пусть и пользованную. Да и плевать вам на сестру, главное - сохранить лицо, "сберечь честь свою", внешнюю благопристойность, соответствие народному представлению о славном князе.
Мелочь мелкая: закон надо не только знать, но и уметь применять. Думать об этом. А не о корзнах да рештах.
***
- Что не возьми, князь Мстислав, какую доблесть да храбрость не яви, а итог один. Бесчестье. Ваше. Ростиславичей.
- Мы выкупим сестру. Скажи цену.
Ропак так и стоит, возвышаясь над всеми сидящими князьями, ссутулившись, упёршись кулаками в стол.
Нашёл-таки решение. Пока все слюнями брызгали да эфесы искали - додумался.
Сказать "нет" нельзя. Отказаться вести торговые разговоры - оскорбление. Типа: а вы-то куда? С кувшинным рылом в калашный ряд? - Заломить какую-то несусветную цену - нельзя. Тот же принцип: он с нами говорить не хочет, насмехается, презирает и игнорирует.
- Что ж, можно и цену прикинуть. Справедливую. Понятно, что цена не должна быть ниже тех доходов, которых я с этой рабыни получить могу. Себе в убыток торг не ведут.
- Говори. Мы выкупим сестрицу родную, по милости божьей.
Благочестник подал голос. Он - главный в доме. Его слово решающее. Если он не берёт на себя ответственность - он предал семейную честь. Тогда в доме должен появиться новый глава. А это раздрай и смута, долго и больно.
Ему пришлось вступить в разговор. И это хорошо. Потому что "умыть" надо не младшенького, а именно Благочестника.
Я чуть отхожу назад, открывая князьям больший обзор. Их, выставленной на всеобщий позор и разглядывание обнажённой сестрицы. Она уже хлюпает тихонько носом, глаз не поднимает, мелко дрожат соски и коленки. Лишь бы в обморок не упала.
- Прикинь, княже. Вот вытащу я сейчас к Софии, на площадь, где мои городовой полк побили, телегу простую. Да поставлю на нею робу свою Груню. Вот как она сейчас стоит. Голенькую. В крестике божьем да в ошейнике хозяйском. Да велю плясать пляски срамные. Да крикну по-зазывальному: "А ну люд честной, православный, подходи - не бойся, уходи - не плачь. Вот пляшет перед вами недавняя великая княжна, дочь славного князя Всея Руси Ростислава Мстиславича. Сестрица князей смоленских, да новгородских, да овруческих, да вышгородских. А кто хочет попробовать первость княжны великой, а? Сломать-порвать целкость сестрицы князей славных? Поиграть-растрепать цветок невинности, в высокородных теремах выращенный? Распустить-выпустить кровушку девственности княжеской?".
Кричать по зазывальному я ещё с Елно умею. Доброжелательность к слушателям, полная открытость с привкусом... нет, не обмана, а весёлой шутки. И чуть-чуть похабщины. Типа: ну мы все мужики, ну у каждого ж есть, чем поработать.
- Как думаешь, княже, много ль охотников сыщется? А ты глянь по сторонам. Вот два ста мужей добрых, мужей вятших сидят-слушают. Товарищи боевые, сподвижники. Все! Все там у Софии будут. Кто явно, в первые ряды полезет, кто издаля присматривать станет. И начнут они цену давать. Кто больше. За редкость редкую, за поломать целку сестрице вашей. Не за пленочку, а за кровушку. За ради вашей кровиночки, вашей чести княжеской. Как думаешь - на чём цена станется?