— учение о демократии такое же манипулятивное, как и коммунистическое, основано на подменах, уловках, логических нарушениях. Например, адепты демократии подменяют причину и следствие при демонстрации материальных успехов демократических стран, относя их к заслугам демократии. Самая идеальная демократия в истории была у пиратов. Трудно заподозрить эту публику в том, что она строила демократию специально. Демократия появилась естественным образом, как единственная адекватная форма отношений, логически вытекающая из рода из занятий. То же самое и на уровне государств…
Так же, как и в пропаганде, реверс произошел и в религии. Нельзя войти в одну воду дважды, а вот нырять в …о — сколько угодно. Примером такого заплыва в одну и ту же суспензию является чудесное воскресение православия в качестве государственной религии. Люди уже порядком подзабыв к чему это однажды уже привело, шарахнулись от коммунистической лжи к церковной, идеология которой от большевистской качественно ничем не отличается. Вчерашние атеисты с легкостью необыкновенной стали миссионерами-проповедниками. Произошло «чудо», такое же, как чудо обращения фарисея — гонителя христиан Савла в апостола Павла, где на самом деле, никакого превращения не произошло — Павел просто перетащил своих старых идолов в новую религию, сделав из идеи Христа свою полную противоположность — фарисейство в новой словесной обертке…
В либерально-демократический период антисистема взяла реванш и в отношении любви — прошлые достижения на этом фронте с блеском были сведены на нет. Общество, «обматеренное» кризисом и угрозой голода, отказалось от своего прошлого достижения, место идеалистической любви занял физиологический секс, отношения вернулись к состоянию XIX века, когда их определяла выгода, материальный расчет, любовь вытеснилась, стала изгоем общества, иррациональной угрозой стройному мифу материального благополучия. Счастье заменилось на заменитель — «успешность», сама любовь стала заменяться на поверхностные инфантильные суррогаты и перверсии. Место Бога («Бог есть Любовь») заняли Мамона (денежный идол) и Сатана (в религии считается князем-символом материального мира).
Актуализовался миф самодостаточного и успешного трутня-халявщика наряду с реальным российским «лохом», в котором угадывался всё тот же щедринский мужик, который не мог жить, не кормя каких-нибудь генералов.
Важнейшим инструментом культивирования «халявы» является крайнее экономическое расслоение общества. Антисистема ставит богатых в такие условия, что они не могут вкладывать деньги, тратить их на функционалную пользу, только на глупые бессмыслицы. А бедные постоянно должны получать по рукам, им антисистема внушает и внушает на каждом шагу, что на полезной деятельности не разбогатеешь — «трудом праведным не наживешь палат каменных». Единственный способ не только разбогатеть, но и вообще существовать — это стремление к «халяве». Функциональность, польза — это смертельная опасность для антисистемы.
Есть позитив во взлете в 90-е годы лохотронов, обещавших наперебой ту или иную «халяву», безотказную наживку для «лохов» — в народе выросло массовое осознание ранее не понимаемой, реальной, а не декларируемай российской священной троицы «лохи-кидалы-крыша», где все три ипостаси зачарованны, как на иконе Андрея Рублева, чашей с «халявой» (возможно именно это и увидел на иконе Иван Грозный, так ее возлюбивший, что приказал в 1575 году покрыть ее золотым окладом). Выталкивание этого триединства во что-то маргинальное не должно сбивать с толку, тут нет ничего, кроме ханжества, вызванного болезненностью осознания плачевной реальности. Об этом говорит и то, как другие, довольно бессмысленные уголовные понятия легко входят в жизнь, например: на самом верху употребляется «мочить» — блатной эвфемизм слова «убить»; ни один ведущий ни одного телеканала не позволит себе сказать гостю «садитесь», т. к. в уголовной среде так говорить «западло», сидят мол, только в тюрьме, а «нормальные пацаны» говорят «присаживайтесь», и т. д. Вот такому новоязу — зеленая улица, поскольку он, в отличие от троицы «лохи-кидалы-крыша» никакого нового, постыдного, травмирующего, в конце концов — отрезвляющего понимания российской действительности не несет.
Вместе с разгулом лохотронов, в 90-е годы разворачивалась война бандитских «крыш», как неизбежного атрибута «халявы». Выиграла соревнование конечно же самая сплоченная, организованная, оснащенная и поддерживаемая государством группировка — спецорганов, чекистов, наследников традиций баскаков и опричников. Первое правило халявного бизнеса состоит в том, что, как бандит («крыша») ничего не может без коммерсанта («кидалы»), так и коммерсант ничего не может без бандита. Эту аксиому знает любой мелкий бандюган или предприниматель из любой «Кущевской». Не знают ее только российские экономисты, но они обычно знают, зачем они это не знают…