Среднего роста, худощавый Иван Петрович, откинувшись на деревянную спинку стула, внимательно смотрел на Сергея. – Ты чего хотел? – Иван Петрович, вы только не злитесь – Почему это я должен злиться? – Я путеукладчиком работаю – Это я знаю – Хочу электриком работать – Это, конечно, хорошо. Только на электрика учиться надо – Буду работать и учиться. Я уже немного понимаю – Понимаешь…. Какое напряжение в этой розетке? – Двести двадцать вольт. Сюда ноль и фаза подходят. Трансформатор в Т.П. выдаёт три фазы, между фазами триста восемьдесят вольт – Молодец – Иван Петрович, я вот вам…. – Он поставил на стол белый пакет с бутылками – Вот это не обязательно. Завтра приходи. Заявление напишешь – Спасибо –
Бабушка обрадовалась не меньше внука и, что бы выразить свой восторг, начала печь любимый Серёжин пирог с айвовым вареньем. Айва была своя, с деревца на участке за сараем. В радости и суматохе Сергей совсем забыл о канделябре. Вспомнив, кинулся искать – Бабушка, где канделябр? – Нет его – Глядя в глаза внука, сказала баба Лена – Как это нет? Куда ты его дела? – В речку выбросила. Ты успокойся, зло от него исходило. Такое нельзя в квартире держать – Ему две тысячи лет! – Ну и что? Садись сейчас пирог готов будет –
Конец
Канделябр
- Бабуля, ты, что копать собралась? – Немного раздражённо спросил Сергей, увидев бабу Лену около выходной двери с лопатой в руках и в резиновых ботиках – Хочу возле нашего сарая что нибуть посадить – Зачем оно тебе надо? – Своё вырастет – На базаре нельзя купить? – Своё будет – Сергей, зная, что с бабкой спорить бесполезно, промолчал – Пусть начинает. С работы приду, перекопаю –
После работы зашёл за сараи. Между сараями и, заросшей камышом речкой, была их земля. Раньше все семьи, живущие в двухэтажном, восьми-квартирном доме, имели свой участок и каждый год сажали картошку, помидоры и всё такое прочее. Последние годы, почему-то, сажать перестали. И не только их дом, везде перестали заниматься землёй. Баба Лена и ещё несколько человек были исключением. – Придётся копать, а то бабка сама всё перекопает –
Начал от сарая. Земля мягкая – копалось хорошо. Появилась баба Лена, стала выбирать сорняки – Бабушка, готовь ужин – Баба Лена продолжала выбирать сорняки – Бабуля, я есть хочу – Ещё немного помогу и пойду разогрею –
Серёжины отец и мать, уже много лет назад, уехали в Сибирь на заработки. Потом мать простудилась и умерла. Отец запил и пропал. Наверно навсегда.
Когда Сергей вырос и стал работать на железной дороге, жить им стало намного легче.
Тело, с детства привыкшее к физическим нагрузкам, не уставало. Сергей довёл захватку от каменной, с осыпавшейся штукатуркой стены до обрыва над рекой, и хотел было остановиться. Что-то толкнуло его прокопать ещё…. Большой пласт земли неожиданно осыпался в воду.
На поверхности осыпи лежал странный предмет, очертаниями похожий на подсвечник из исторических фильмов. Он спрыгнул на осыпь и, осторожно взяв подсвечник, протёр его рукавом. Увидел, выбитые на металле, непонятные знаки – Ничего себе подсвечник – Не подсвечник, а канделябр – Высокомерно и презрительно сказал голос в его голове. Сергей помотал головой, прислушался и, ничего не услышав, снял куртку, замотал в неё предмет и положил на землю.
Начал вторую захватку. Копал и думал, что за голос он слышал. Решил, что не было ни какого голоса. Это он сам себе сказал про канделябр. Потом зачем-то произнёс – Подсвечник, канделябр – какая разница? – Не подсвечник, а канделябр – Раздался в его голове красивый женский голос. Мелькнула мысль – Я сошёл с ума –
Успокоился и сам себе сказал – К чёрту эти канделябры и светильники. Мне ещё копать и копать – Мужской голос сказал – Зачем ты копаешь? Найми кого нибуть – Как я кого нибуть найму? – Пообещай заплатить – Ответить он не успел, бабушкин голос сказал – С кем ты тут разговариваешь? – Сам с собой – На работе не наговорился? Пошли ужинать – Я ещё покопаю – Баба Лена ушла. Он копал и думал, сошёл он с ума или нет – Голоса говорили, когда я произносил слово канделябр или слово подсвечник. Сейчас скажу эти слова, и голоса не ответят – Прокопав половину расстояния между стеной с осыпавшейся штукатуркой и речкой, сказал – Канделябр, наверно, ужасно старый – Шестнадцатого века – Ответил женский голос. Наглый мужской голос сказал – Если ты в него в шестнадцатом веке попала, значит и сделан он в шестнадцатом веке? – До меня в нём никого не было – И потом долго не было, я ведь только в двадцатом появился. Считай – четыреста лет – Мне тут одной лучше было. – Да, с твоим характером – Сказал наглый голос и захохотал. – Поживёшь тут с моё, характер ещё хуже будет. – Не будет, я человек спокойный и весёлый. – За что и получил канделябром в висок. – Дура! Я честно играл. Вербицкий пол состояния просадил по пьянке – Ты шулер. Ты его напоил и деньги вытянул – Серёжа, что случилось? – Раздался крик бабушки – Бабушка, откуда ты взялась? – Чего ты на эту железяку уставился? Выбрось её к чёртовой матери! – Нельзя её выбрасывать – Почему это нельзя? – Она очень старая – Ты её может, домой притащишь? – А куда? – Господи. Наказанье божье. Зачем она тебе? – Не знаю –