Гейл пригласил нас на сцену, и мы попробовали играть трио, чуть позже — квартетом. Я решил взять сопрано, саксофон, чтобы не «продавать» публике свой основной инструмент, баритон-саксофон, до основного выступления. Сначала взаимодействия не было. Гейл играл в несколько старомодной манере, идущей от Арчи Шеп-па и Орнетта Коулмана. Кроме того, у меня был солирующий инструмент, а не более привычный структурообразующий баритон. Мне было немного трудно импровизировать с ним. Но через некоторое время я адаптировался к акустике зала (играли без микрофонов) и заметил, что Гейл обыгрывает мои фразы и безусловно слышит всех. Я попробовал тоже начать какое-то взаимодействие с ним. Увидев его шляпу, красный нос и красные перчатки на черных руках, я подумал, что правильнее будет играть цирковую музыку в стиле Альберта Дилера. Закончили мы цирковым маршем, под который удалились со сцены…
Чарльз подошел и поблагодарил меня очень радушно.
На пресс-конференции, состоявшейся перед концертом, Чарльза Гейла спросили местные тележурналисты, как ему показалась Вологда? Ответ превзошел мои ожидания: «Вам надо купить новые автобусы!» А на вопрос, чего бы он пожелал Вологде в будущем, ответил: «Ваш город безусловно изменится за эти двадцать-тридцать лет, и вы его не узнаете. Будут построены новые дома вместо этих… Новые магазины… Новые дороги…»
Да, а как же политкорректность? Это, видимо, средство только для внутреннего употребления в США, для применения за пределами Штатов не предназначено. Вспоминается, что Ладонна Смит в интервью журналистке из Красково (Подмосковье), куда я ее привез в середине 90-х, тоже сказала, что Красково безусловно изменится в течение ближайших 10 лет. Американцы никак не могут смириться с какой-либо самобытностью, с тем, что существуют другие устойчивые формы бытования людей, городов, народов. Гейл, я думаю, просто ошалел от интерьера Вологодской филармонии, где мы выступали, — бывшее дворянское собрание, позднее русское барокко. Конечно, жителю Бронкса, похожего на руины Сталинграда, или помойного Гарлема вряд ли предоставляется возможность играть в таких интерьерах или даже видеть их. Как на это реагировать?! Они же безусловно из «самой лучшей, самой правильной» страны! Оказалось, что приезд Гейла в Вологду состоялся при поддержке консульства США. Консульство США в Вологде — вот это да! Неужели уже в каждом русском городе есть американское консульство? Это уже похоже на зачатки оккупационной администрации.
Во время концерта «Сакс-мафии» я уже было забыл о Гейле, который играл в первом отделении. Публика принимала очень хорошо, мы чувствовали, что она пришла именно на нас. Однако, когда мы сыграли программу и зал потребовал бис, я объявил «Марш Таинственных Негодяев», и мы заиграли гротескный марш, под который вместе с Гейлом ушли со сцены.
Прощай, Рига!
В 2003 году я со смешанными чувствами принял приглашение поучаствовать в рижском фестивале монодрамы. С одной стороны, именно с Риги в начале 80-х начался интерес к моей музыке со стороны любителей и знатоков фри-джаза, а впоследствии и функционеров. С другой стороны, у моих выступлений в Риге была своеобразная предыстория, в результате которой я опасался того, что нахожусь в каких-то черных списках тайной полиции Латвии в качестве персоны non grata аж до 2099 года! Рискнуть и все проверить опытным путем?! Хоть мне и случалось во время зарубежных гастролей пересекать границы государств без необходимых виз и даже быть при этом задержанным, но оставались сомнения. Я поделился ими с актером, с которым должен был выступать на фестивале, и мы решили попробовать!
Предыстория такова.
Главным джазовым событием СССР, наряду с ленинградским фестивалем «Осенние Ритмы», был международный джазовый фестиваль в Риге «Ритмы лета». На
159
фестиваль приезжали любители джаза со всей страны. Но наибольшее соревнование развернулось не с более консервативным Ленинградом, а с эстонским Пярну, в котором начиная с 1986 года стал проходить собственный джазовый фестиваль в августе. Зачастую состав участников фестивалей в Риге и Пярну был идентичен, но организаторы старались устраивать концерты на необычных площадках, привлекать танцовщиков, актеров, модельеров… В Риге в качестве площадки использовали теплоходы, ходившие по Даугаве. Все стремились попасть на авангардный теплоход… Это было очень интересно. Но все это закончилось в 1991 году.