Рита покачала головой и прижала сумочку в груди, как старушка.
– Нет, но… я ничего об этом не знаю.
– Ты хочешь наконец выяснить, водит тебя Уэндел за нос или нет?
Как будто для этого требовалась гадалка! Просто Келли не решилась идти к мадам Майре в одиночку, позвонила сестре и убедила ее, что той без предсказания будущего не обойтись. И теперь, глядя на обветшалый дом, радовалась, что взяла Риту с собой. Младшей сестре предстояло выступить подопытным кроликом.
Келли нажала на кнопку звонка, и в глубине дома что-то загудело. Убрала палец, но гудение не прекратилось. Более того, к нему присоединились проклятия: кнопка звонка залипла. Проклятия становились громче, и Келли попыталась подцепить кнопку ногтем, но тщетно.
Рита стояла рядом, кусая губу.
– Не знаю, Келли. Я не чувствую здесь ауры успеха.
– Аура! – пробормотала Келли, борясь с чертовой кнопкой. – Это бред!
– Раньше ты говорила, что гадалки – бред, – напомнила Рита.
– Да, конечно… – Не в силах предложить рационального объяснения такому вот изменению жизненной позиции, Келли продолжала возиться с кнопкой звонка.
Тут дверь распахнулась. Сестры услышали еще более громкое гудение, их окутали клубы сизого дыма, под ноги им бросились несколько кошек. Рита взвизгнула, а Келли отвлеклась наконец от кнопки и увидела пожилую женщину в шортах из полиэстра и полосатом топике. Невысокую, полную, в очках с толстыми линзами в круглой оправе – такая была модной лет тридцать назад. В одной руке она держала сигарету, в другой – резиновый молоток.
– Отпусти эту хреновину! – прохрипела женщина, и когда Келли отступила на шаг, та врезала по дверной раме молотком. – Когда жарко, она всегда залипает.
Последовало еще несколько ударов, и наконец гудение смолкло.
– Уф! – вырвалось у женщины. Она тут же затянулась сигаретой. – Вроде бы пора привыкнуть, но это всякий раз сводит меня с ума! – Она открыла рот, выпустила в них еще одно дымовое облако, скрипуче рассмеялась.
Келли улыбнулась и схватила за руку Риту, которая уже начала пятиться от двери.
– Вы мадам Майра?
– Конечно, сладенькая. Заходите.
Когда они поднимались по узкой лестнице, дым становился все гуще. Рита в накрахмаленной белой униформе медсестры покашливала, но Келли держала ее крепко.
– Держи себя в руках, – прошептала она.
Келли ожидала увидеть что-то более цыганское, по крайней мере богемное – бусы, шали, расшитые подушки… Но в большой гостиной, куда привела ее и Риту мадам Майра, стояли диван, новенький телевизор с диагональю двадцать семь дюймов, удобное кресло, которое уже, правда, занял толстый пушистый кот. Ни на кофейном столике, ни где-либо еще не было ни свечей, ни каких-то других атрибутов, свидетельствующих о том, что хозяйка дома – гадалка. Только несколько заваленных окурками пепельниц.
Мадам Майра подвела их к старому хромированному обеденному столу.
– Кто первая? – Она взглянула на Келли.
– Э… моя сестра хочет узнать свое будущее… – Келли усадила Риту на стул.
Мадам Майра закурила новую сигарету, схватила руку Риты и вновь посмотрела на Келли:
– Точно не хочешь, чтобы я предсказала тебе будущее?
Келли рассмеялась:
– Я? Нет, скорее нет, чем да.
– Точно? Для двоих у меня скидка. Первый человек платит полностью, второй – половину.
– Гм-м-м. – Келли колебалась, хотя ей ужасно хотелось скинуть Риту со стула и занять ее место. – Ну, может быть. Я подумаю.
Мадам Майра с сомнением посмотрела на нее, потом сосредоточилась на ладони Риты. Глаза женщины округлились, она выдохнула очередное облако дыма, покачала головой:
– Святая макрель! Никогда не видела ничего подобного.
Келли подалась вперед:
– Правда? И что там?
– Ничего! – воскликнула мадам Майра.
– Ничего? – в унисон повторили Рита и Келли.
– Абсолютно ничего! Сладенькая, твоя рука – муть.
Лоб Риты собрался тревожными морщинками.
– Что значит муть?
– Это значит, что у тебя плоская ладонь, сладенькая.
– Плоская? – переспросила Келли. – И как это понимать?
– Никаких сильных линий. Никаких выступов. Ничего.
– Н-но это нелепо, – залепетала Рита. – Должно же что-то быть!
– У тебя ладонь плоская и квадратная, сладенькая. – Мадам Майра и не пыталась скрывать плохие вести. Предложила Келли наклониться, как бы призывая ее в свидетели. – Посмотри. Как оладья. Плоская, квадратной формы, что указывает на недостаток воображения и инициативы. А линии, которые видны, тонкие, веноподобные. Линии, переходящие в миллион таких же линий. Сладенькая, будущее у тебя – сплошной сумбур.
Рита посмотрела на нее округлившимися глазами:
– Как вы думаете, я выйду замуж?
Гадалка пожала плечами:
– Кто может такое знать?
– Но вы же должны что-то мне предсказать!
Мадам Майра вновь уставилась на плоскую квадратную ладонь Риты.
– Может, со временем ты и выйдешь замуж, но это будет нелегко. Более того, замуж ты выйдешь совершенно неожиданно, за мужчину, которого совсем не знаешь. Да, так и будет.
На лице Риты отразилась тревога.
– Не за Уэндела?
– Кто такой Уэндел? – спросила мадам Майра.
– Не важно, – вмешалась Келли, столкнув Риту со стула. Насчет будущего Риты мадам Майра сказала чистую правду. Внезапно она прониклась доверием к этой женщине, чего совершенно от себя не ожидала. – Я, пожалуй, воспользуюсь скидкой, – торопливо добавила она. – Раз уж я все равно здесь.
– Ага. – Мадам Майра схватила руку Келли, перевернула ладонью вверх. – Чтоб мне так жить!
Келли всмотрелась в свою ладонь. «Боже, пусть она не будет плоской и квадратной…» Она не сомневалась, что кожа портится от табачного дыма, но очень уж ее разбирало любопытство.
– Что? Что?
– Идеальная рука! – восторженно воскликнула гадалка. – Девочка, у тебя все путем. Посмотри на эти мощные холмы – Юпитера, Меркурия и Венеры. Власть, успех, любовь – все твое. А в будущем я вижу и деньги.
– Ух ты! – завистливо вскрикнула Рита.
– Плюс у тебя линия жизни, которая уходит в вечность. И посмотри сюда… множество детей.
– Да, конечно, – усмехнулась Келли. – У меня двое детей.
– Что ж, готовься к тому, что их станет больше. Видишь это? Дети. Счастье и постоянство. А что лучше всего – деньги. Так много, что ты просто не будешь знать, что с ними делать.
Келли ахнула.
Рита тоже:
– Это Райли!
– Не говори глупостей, – фыркнула Келли.
Хотя, разумеется, она пришла к тому же выводу. Много ли у нее знакомых богачей?
Мадам Майра ей подмигнула:
– Пожалуй, скидку я тебе делать не буду.
– Вы уверены, что у меня все так неопределенно? – спросила Рита, вновь разглядывая свою такую несчастливую руку. – Я хочу сказать, мы сестры и наши ладони должны быть в чем-то схожи…
– Сладенькая, гадать по твоей ладони – все равно, что вести машину в густом тумане. – Мадам Майра встала, похлопала Риту по плечу: – Но не волнуйся. Разве я не сказала тебе, что со временем все образуется?
– Да, конечно. Со временем. Когда мне будет под восемьдесят. И что с Уэнделом?
– Кто такой Уэндел?
– Мы, знаете ли, пойдем.
Келли поднялась, начала рыться в сумочке. Вытащила две двадцатки, протянула мадам Майре:
– Сдачи не надо.
Мадам Майра запихнула купюры в карман шорт:
– Спасибо, сладенькая. И приглядывай за своей сестрой, когда станешь богатой, а она будет бултыхаться в нищете и неопределенности.
– Бултыхаться в нищете? – простонала Рита.
Мадам Майра подмигнула Келли и закурила новую сигарету.
– Разумеется. – Келли увлекла Риту к выходу.
Как только они сели в машину, Келли почувствовала полную опустошенность, будто мадам Майра пообещала ей все, на что она только могла надеяться.
«И что с того? – спросила она себя. – Эта полоумная говорит тебе, что Райли – твой мужчина».
Келли скорее всего могла и сама прийти к такому заключению. Не заплатив при этом ни цента.