Пол был индюк надутый и зануда. Будучи еще молодым, одевался он, как мой папа, а свою первую недвижимость приобрел лет в тринадцать, заначив деньги, подаренные ему к первому причастию.
– Тебе лучше еще раз переговорить по телефону с папой, – сказала я Маргарет. – Потому что я никуда не двинусь.
– Вот именно: ты не движешься никуда. Как это верно! – мерзопакостно заметил Пол.
2
Стюардесса тщетно пыталась протиснуться между мною и Полом.
– Не могли бы вы занять свои места? Вы перегородили проход.
Но мы с Полом неуклюже толклись в проходе. Маргарет, как примерная девочка, уже уселась на обозначенное в ее билете место у иллюминатора.
– В чем проблема? – стюардесса взглянула на наши посадочные талоны, а потом на номера на спинках кресел.
В этом-то и заключалась вся проблема. Согласно билетам мое место было рядом с Полом. Перспектива провести рядом с ним все время перелета до Дублина меня совершенно не устраивала, так как это означало, что в течение семи часов я не смогла бы расслабить мышцы правого бедра.
– Извините, – сказала я, указав на Пола, – но я не сяду рядом с ним.
– Я тоже рядом с ней не сяду, – сказал он.
– Так, понятно. А вы? – спросила стюардесса Маргарет. – Вы тоже не хотите сидеть рядом с кем-нибудь из них?
– Да нет, ничего такого, – ответила Маргарет.
– Прекрасно, – стюардесса проявляла ангельское терпение. – Тогда почему бы вам не сесть посередине?
– Теперь вы, – кивнула стюардесса нам с Полом, когда Маргарет послушно пересела.
– Хорошо, – кротко согласились мы. Мужчина, сидящий на переднем сиденье, чуть не вывихнул себе шею, пытаясь разглядеть нас троих получше. Некоторое время он озадаченно рассматривал нас, потом спросил:
– Извините, пожалуйста, но… сколько вам лет?
Да, я согласилась поехать домой, в Ирландию.
Я вовсе не собиралась этого делать, но кое-что заставило меня передумать. Во-первых, ко мне домой заявился высокий, темноволосый, сексуальный Люк. Я была ужасно рада его видеть.
– А почему ты не на работе? – спросила я и, не дожидаясь ответа, с гордостью представила его Маргарет и Полу.
Люк вежливо пожал им руки, но выражение лица у него было настороженное и напряженное. В надежде вызвать у него улыбку я начала в красках описывать свое пребывание в «Маунт Соломон». Но Люку эта история вовсе не показалась смешной. Он вдруг схватил меня за руку и пробормотал:
– Я хотел бы поговорить с тобой наедине.
Я несколько удивилась и, оставив Маргарет и Пола в гостиной, пошла с Люком в спальню. Судя по его мрачному виду, было непохоже, что он собирался со словами «Долой все это!» наброситься на меня и быстро сорвать с меня одежду, как это бывало раньше.
Да, я отчетливо понимала, что этого не будет, и все же оказалась совершенно не готова к тому, что произошло. Люк дал мне понять, что история с моим пребыванием в больнице вовсе не кажется ему забавной. Скажу больше, у него на лице было написано отвращение.
– Где твое чувство юмора? – изумилась я. – Ты ничем не лучше Бриджит.
– Я даже не собираюсь тебе отвечать! – прошипел он.
А потом, к моему ужасу, он сообщил мне, что разрывает наши отношения. Я вся похолодела. Он бросает меня?
– Но почему? – спросила я. Каждая клеточка моего организма истошно вопила: «Нет!». – Ты что, встретил кого-то другого?
– Не будь дурой! – бросил он мне в лицо.
– Тогда почему?
– Потому что ты – совсем не та, за кого я тебя принимал, – сказал он.
Должна признаться, что это не добавило ясности.
Он продолжал говорить мне злые и оскорбительные вещи, стараясь внушить мне, что именно я во всем виновата. Что у него просто выхода другого нет, кроме как бросить меня.
– Э, нет! – Яне могла позволить так собою манипулировать. – Можешь со мной порвать, если ты так решил, но не пытайся обвинить в этом меня.
– Господи! – злобно выдавил он. – Да с тобой просто невозможно разговаривать.
Люк встал и пошел к двери. Не уходи!
Задержавшись только для того, чтобы сказать мне еще несколько гадостей, он вышел из комнаты, хлопнув дверью. Я чувствовала себя совершенно опустошенной. Мужчинам и раньше случалось бросать меня без всяких видимых причин, но от Люка Костелло я этого не ожидала. Наши отношения длились уже более шести месяцев. Я даже начала думать, что мне повезло.
Изо всех сил я старалась скрыть свое потрясение и держаться с Маргарет и Полом так, как будто у меня все прекрасно. И вот, после всех этих унижений, от которых у меня уже начинались спазмы в желудке, Маргарет изрекла:
– Рейчел, ты должна вернуться домой. Папа уже договорился о месте для тебя в Клойстерсе.