И у меня наступило самое счастливое время в моей жизни. Надеюсь, у дочки — тоже. Мы купались: днем — не развратничая (невдалеке плавали туристские яхты, часто пролетали гидроциклы), а вот ночью — только голышом. Спали в одной постели, полностью без одежды, и меня часто будили девичьи губы, завладевшие моей утренней эрекцией. Мы «опробовали» всё в домике: и обе постели, и диван, и ковер перед электрокамином, и столешницу на кухне, и, конечно, душевую… Гуляли в городе и, плюнув на условности, обнимались и целовались, плюя на мнения правильных старух, когда нам этого хотелось. Однажды в одном из ресторанов — в «купе», закрытом с трех сторон, — Кристина долго — долго гоняла кожицу по моей эрекции, а потом с восторгом приняла мое предложение завершить ротиком, проглотив сперму.
— Папка! — вскричала она, когда распрямилась, вытирая белесую капельку с уголка рта. — Почему ты раньше не сказал, что это так здорово? Вку-усно!..
С тех пор я кончал попеременно во влагалище (мы купили ей в аптеке противозачаточное), в ротик, и в попку.
Могу с гордостью сказать, что член у меня стоял, как сразу после пубертатного периода! Я готов был иметь дочь в любое время и в любом месте. Например, во взятой напрокат машине. Или на ней. Как-то заехали на виноградники — купить вина от производителя. И на середине пути домой Кристина вдруг задумчиво протянула: «Па-а-ап?». Мы и раньше понимали друг друга с полуслова, а тем более сейчас. Я сразу свернул в небольшой отвилок и через минуту поимел дочь прямо на капоте. Сквозь довольно редкие заросли были видны проезжающие автомобили и туристические автобусы, но нас это абсолютно не волновало. Итальянцы оказались вполне понимающими людьми.
Когда к моему облегчению у дочки начались месячные, мы немного умерили наш аппетит — она брезговала и смущалась крови, хотя я и объяснял ей, что секс во время месячных вполне доступен. Однако, едва падала темнота, мы запрыгивали в море и трахались, как это было в первый раз, только гораздо длительнее и интенсивнее…
Я был убит, когда наши совместные каникулы подошли к концу. Кристина тоже была подавлена и расстроена, но я скрепя сердце попытался объяснить, что ей нужно двигаться дальше, что она еще найдет свою любовь, свои алые паруса…
Мне немного помогло то, что пришлось сразу уехать в командировку, на этот раз на месяц. И погружение с головой в работу помогло привести свое психологическое состояние почти к норме. Впрочем, знаки внимания (эффектной, кстати) барышни из местного отдела кадров я проигнорировал напрочь — ну, скучно и пресно держать в объятиях любое другое тело после дочери!
Когда я приехал домой, то с удивлением увидел в шкафу в прихожей одежду Кристины и ее обувь. Она здесь! Бля, член у меня был, оказывается, чувствительнее мозга, и пока второй впал в ступор, первый начал тут же вставать!
Я прошел в спальню и увидел в постели дочку, слушающую музыку в наушниках.
— Папка приехал! А я к тебе перебралась. Насовсем! Мама поворчала для порядка и разрешила.
К моему удивлению она не бросилась мне на шею, как обычно, а, сняв наушники, вдруг отбросила одеяло, оказавшись полностью голенькой.
— Я ужасно соскучилась, иди скорее ко мне, — и широко раздвинула ножки, явив мне то, чем я грезил последние недели.
— Кристи, я грязный, как чушка. И вонючий после суток в пути. Может, присоединишься ко мне в душе? Помоешь меня!..
— Нафиг душ! Я хочу тебя так, что скулы сводит… Ебаться хочу! А потом мы еще раз и в душе, где я тебя так помою, так помою… но уже с чувством, с толком, с расстановкой… И вообще хватит болтать — ты ведь знаешь, что будет по моему! Хочешь в попку? Еби, она твоя.
И прянув вперед, она ухватила меня за грудки и повалила на себя…