— Нам придется про него поговорить, Фабиан. Так уж получилось, что он тоже едет в Кристан.
— Налаживать дипломатию? — получилось язвительно.
— И это тоже. Но вообще-то он сопровождает ее высочество Брину, — Тьеррина понизила голос, как будто шепот мог смягчить саму суть этой фразы. Дракон Фабиана яростно зарычал, а он сам сдавил «банан» с такой силой, что ему грозило стать бесполезным хламом. — Которая едет…
— Налаживать дипломатию? — уточнил Фабиан. Теперь это звучало с особым подтекстом.
— Да, и я бы очень хотела тебя попросить о помощи, думаю, я имею на это право. Пожалуйста, помоги мне освоиться в Кристане и не ударить в грязь лицом, и…
— В смысле: помочь тебе освоиться? Разве у тебя нет мастера этикета по имени Артуан?
— Мы не разговариваем! — яростно, вот они, драконьи гены, выдохнула Тьеррина. — То есть разговариваем, но только по делу! И никак иначе!
— Понятно, — быстро сообщил Фабиан, пока ее внутренняя драконочка не успела раскочегариться.
Благодаря тому, что сила Тьеррины долго спала, сейчас она проходила все этапы — начиная от малышкового и заканчивая подростковым и взрослым за считанные недели. Такое кого угодно раскачает и вштырит.
— И второе: пожалуйста, не убей моего брата. Он тоже растерян, на него все это свалилось как снег на голову, а еще сила в нем категорически не хочет просыпаться, так что пока непонятно, что и как.
— Хорошо, — процедил Фабиан.
— Хорошо? — с облегчением вздохнула Тьеррина.
— Только ради тебя.
— Спасибо! Ты лучший!
На этой оптимистичной ноте она отключалась, а Фабиан натурально зарычал. В том, что Сириан — дракон, теперь не оставалось никаких сомнений. Иначе с чего бы его собственному дракону обычного мальчишку воспринимать как соперника? Зато теперь все становилось понятно!
— А идея хорошая, — голос отца заставил резко повернуть голову. Король Грорн собственной персоной торчал справа от его кровати… вопрос только в том, когда он вошел. Боковое зрение было вообще никаким, поэтому Фабиан ничего не заметил.
— Давно ты здесь? — хмуро уточнил он. — И какая идея?
— Наследники короны с кровью герцогини Нодарской, — хмыкнул отец. — Так что после того, как мы проведем все необходимые анализы и тесты, когда все окончательно подтвердится, ты сделаешь Тьеррине Нодарской предложение. На зимнем балу мы объявим о вашей помолвке.
Артуан
— Я не для того в муках два дня рожала вас, ваша светлость, чтобы вы сейчас требовали от меня… подобное, — ее светлость вдовствующая герцогиня была так возмущена, что сжимала и разжимала кулаки — крайняя степень ярости в материнском исполнении.
— Мама, я не прошу тебя заменить меня на посту ректора, этим займется Ша’алун: король уже подписал приказ о его временном назначении. Я лишь попросил тебя…
— Взять к себе это исчадие из Преисподней!
— Всего лишь присмотреть за хамелекотом, — вздохнул Артуан, теряя терпение.
— Мы не подружимся!
— Это не проблема. Я с ним тоже не дружу. Никто с ним не дружит! Просто корми его вовремя и выгоняй гулять.
Вдовствующая герцогиня поджала губы:
— Словно у меня есть время на все это…
— Ничего, у тебя как раз освободилась пару-тройку часов, которые ты тратила на поиски моей невесты.
Ректор поставил последнюю подпись и поднялся из кресла в собственном кабинете. Все, на ближайшие две недели он больше не управляет ЗВЕЗДЕЦОм. Впереди у него отпуск, первый за много лет. И не где-нибудь, а в стране горнолыжных курортов в разгар зимы. Еще и с женщиной, которая сводит его с ума.
С женщиной, которую он долго искал, ждал. Которую он назовет своей! После того как завоюет, соблазнит, вскружит ей голову. Которая, как только перестанет на него дуться, поймет, что их встреча была предрешена.
Артуан подхватил с вешалки пальто и перекинул его через локоть: в Алузии зима напоминала осень, вяло перетекающую в весну. Разве что на зимние праздники на площадях маги устраивали волшебные катки или небольшие снежные горки. На территории академии, в парке, тоже была такая инсталляция с видом на белые горные вершины, на фоне которых можно было запечатлеть себя в снегу. Теперь там круглосуточно наблюдалась очередь из студентов.
Не все любили зиму, Артуан же любил снег. Теперь он даже понимал почему: потому что его пара была оказалась северной драконицей. Со светлыми волосами, пронзительными, как чистое зимнее небо глазами и пьянящими, как зимний горячий глинтвейн, губами. Плюс Тьеррина умела заморозить взглядом или, как в последнее время, игнорированием его.