— Это не пижама, — сказала я. — Я в твоих джинсах спать не буду.
— Я прислушиваюсь, — объяснила мама. — Крышка на носике чайника — это свисток. Он должен засвистеть.
— Ой, пойду посмотрю! — рванул Гриша на кухню. Мама — за ним:
— Без меня к плите не подходи!
Ну и я на кухню побежала. Мало ли… Без меня не справятся.
Вот мы застыли у плиты, ждём, ждём… А чайник не свистит. Только пар над ним чуть-чуть поднимается.
— Вроде как свистит, — заявил папа, заглядывая к нам в кухню.
Мы выстроились перед плитой. Все таращились на чайник так, словно ждали от него какого-нибудь трюка, как от тюленя в зоопарке.
— Не свистит, — заспорила мама.
— Ну вроде как, — повторил папа, — похоже на свист.
— Не знаю, — пробормотала мама. — Ладно, пока воду поставлю. Макароны на ужин сварим.
Она щёлкнула плитой. Та не зажглась. Мама ещё раз щёлкнула. Плита снова не зажглась.
— Тут уже газа полно, я боюсь! — воскликнула мама.
— Открой окно! — отозвался папа.
— Чайник не свистит, плита не включается! — вздохнула мама. — Дом нас принимать не хочет…
— Почему? — спросил Гриша, пытаясь дотянуться до кнопки на плите.
Мама схватила его за руки и вывела с кухни.
— Потому что дом старенький, — объяснила она, — как хозяин. Он привык к Илмарсу. А к нам не привык. Вот и капризничает.
— Ерунда! — отмахнулся папа. — За те деньги, что мы заплатили за квартиру, можно и не капризничать. Я бы точно не капризничал.
— Какие деньги? — тут же спросила я. — Сколько мы заплатили?
— Не помню, — хором ответили родители.
— Идите лучше зубные щётки искать, — добавила мама.
Вечно с ними так! Как что-то интересное, так сразу — «не помню»! И ещё «идите лучше туда-то». Взрослые любят командовать.
А мама ещё долго переживала, что дом нас не принимает. У неё и стиральная машина сама режимы переключала, чуть наши футболки не сварив в крутом кипятке. И настольная лампа не желала, чтобы её гасили, и всё горела и горела… Мама оставила лампу на ночь, чтобы нам не страшно было добираться до туалета.
— Эта лампа — глаз дома, — сказал мне шёпотом Гриша, когда мы уже лежали в кроватях. — Он за нами присматривает, поэтому не гасится. Чтобы мы у него ночью ничего не украли.
А утром мама обнаружила в раковине паука. И завизжала.
— Это уже четвёртый, — сказал папа. — Я троих за ночь убил, когда попить приходил.
Тут мама завизжала ещё сильнее. Что убивать нельзя! Что они живые! Что их надо завтраком покормить и отпустить на волю!
В общем, пока мама переживала и пыталась загнать паука в кулёк из тетрадного листа, который она свернула, я сказала Гришке:
— Правда, дом нас не принимает.
— Может, нам надо хорошо себя вести? — предложил брат, забираясь на сундук, который смастерил Илмарс, и собираясь перепрыгнуть на сервант.
— Вот уж не знаю, — пробормотала я. — Вряд ли у нас получится.
Как я спорила из-за списка
Утром мы пошли в магазин. Нужно было купить еды на несколько дней, потом пообедать и проводить папу. Он улетал на две недели в Москву, а мы оставались на необитаемом острове. То есть как будто на острове. На самом деле — в Риге, столице Латвии. Я это точно запомнила.
А Гришка пока путал: Рига — столица Испании или Латвии? Но он у нас такой. Много чего путает. В аэропорту пограничница спросила у брата, с кем он летит, как зовут маму и когда у неё день рождения. Это нужно, чтобы проверить, правда ли Гришка мамин ребёнок или нет. Может, его украла на улице цыганка. Тем более у мамы волосы прямые и чёрные, а Гришка кудрявый и светлый, как барашек.
— Летом? — предположил Гриша в ответ.
Пограничница в мамин паспорт посмотрела и покачала головой.
— Весной? — говорит. — Осенью?
Тут мама не выдержала и сказала, что ей стыдно: сын не знает, когда у мамы день рождения!
— А вы знаете, какого он года рождения? — проверила пограничница.
— 2006-го! — уверенно ответила мама, а потом закрыла рот рукой и быстро сказала: — Ой… Это ж Машин год! А Гриша — 2009-го!
— Теперь я вам верю, — сказала пограничница. — Сразу видно, в кого ребёнок. Похоже, вам будет о чём поговорить в самолёте, — добавила она, возвращая паспорта.
В общем, Гришке всё равно, где быть, лишь бы там были сладкая вата, пицца и мультики. Ну и ещё мама. А я железно запомнила, что мы оставались втроём в городе Рига! Что там, то есть тут, есть Старый город, зоопарк, музей шоколада и аквапарк. И что мы всюду побываем. Мама много разных названий перечисляла, где мы побываем, но я запомнила только самое интересное.
На завтрак пришлось варить мою кашу. Мою — потому что только я в семье постоянно ем кашу, остальные что-то другое едят. Мама хлопья для каши даже из дома привезла. Пришлось поделиться с остальными! Это даже весело оказалось. Обычно все едят свои йогурты и яйца, а тут — бац! Всем захотелось моей каши, потому что ничего другого нет.