А с кем еще беседовать на эти темы на постоялом дворе — купеческих караванов в данный момент практически нет, то есть разного рода интересных людей, повидавших свет, не наблюдается. К девчонкам же обращаться и вовсе смысла не было: пусть они и могли вывалить на Кана кучу сплетен и слухов, услышанных при работе в таверне, но что из этого правда, а что вымысел, не смогли бы сказать и они сами. Новости же родных сел и деревень девушек парня интересовали в последнюю очередь!
Бруно — постоянно в разъездах по делам «бизнеса», а Седрик был не сильно-то разговорчив, больше занимаясь повседневными делами таверны и следя за порядком. Старик в ответ на просьбу парня кивнул в сторону мага:
— Вон кто тебе нужен для получения ответов на твои вопросы!
Поэтому он отпросился у Седрика сопровождать мага в его разъездах.
— Филип ездит верхом. Проезжает за неделю лиг десять, пока не объедет всех селян. А ты как? Бегом за ним побежишь? — хмыкнул старик.
Плехов задумался. В реальной жизни он овладел верховой ездой, пусть и не в должной мере. А во сне с корнетом Плещеевым был, вообще-то, изрядным и опытным кавалеристом. Почему бы и здесь не попробовать? Конечно, задница поначалу сотрется до мозолей, и ноги с поясницей болеть будут. Но! С ним же будет маг! Неужели Филип не подлечит его по необходимости?
— Я тоже верхом. Я справлюсь! — заявил Кан.
Седрик хмыкнул и покачал головой, но возражать не стал.
В постоялом дворе имелись для всякого рода потребностей несколько лошадей. Эти коняшки были не в пример хуже, чем тот же Черт Плещеева, но вполне нормальных статей. На одной из них постоянно разъезжал Бруно, запрягая ее в некоторое подобие брички. Еще одна лошадка была фактически закреплена за магом. Вот одну из двух оставшихся Седрик и предложил выбрать Каннуту.
«Судя по тому молчаливому вниманию, с которым сейчас следит за мной старик, — это тоже своего рода проверка. Разбираюсь я в лошадях или нет. Хотя глуповато выглядит: Каннут до пяти лет, пока не случилось того восстания аборигенов, — что он мог запомнить? После этого, уже живя здесь и будучи убогим мальчонкой, — что он мог понять? Или предполагается, что какая-либо врожденная память предков должна сработать? Но вот здесь мне поможет опыт как раз-таки Плещеева. Тот за время учебы в Кадетском корпусе, за время службы в полку, а еще, более того, пока учился в Школе юнкеров, был обучен всем премудростям использования коней!».
Плехов-Каннутобошел обеих лошадей, осмотрел им ноги, заглянул в морды и в зубы, почесал затылок и сделал своей выбор, ткнув пальцев в гнедую кобылу.
Седрик переглянулся с Гривсом, мужем Люции, который совмещал обязанности конюха с прочими работами по хозяйству, пожевал губами и кивнул, подтверждая правильность выбора Каннута.
А вот седловка вызвала поначалу немалую озадаченность у Плехова. Сбруя и само седло явно отличались от тех, что приходилось ему «юзать» в другом сне. И хотя седло вроде бы было похоже на кавалерийское, или же английское, и совсем не похоже на казачье, но тонкости и разности в сбруе были видны невооруженным взглядом. Помог ему все тот же Гривс. Под руководством работника Плехов несколько раз оседлал лошадь, но все вроде бы запомнил.
Потом состоялась проверка верховой езды. Здесь уже Седрик хмыкал скептически, а Гривс откровенно улыбался. Но Кан был настроен решительно: не начнешь — не научишься!
Седрик выделил Кану наплечную сумку — для всяких мелочей. Седельные же сумки входили в комплект сбруи. Также он одарил парня и кожаным поясным кошелем, куда ссыпал несколько серебряных монет и горсть медной мелочи:
— Хватит тебе за глаза!
Со слов и Седрика, и из объяснений Филипа, Кан уже знал номиналы ходивших здесь монет. Золотой, который был крайне редок в расчетах по причине его высокой фактической стоимости, был равен двадцати серебряным монетам. Каждая серебряная, в свою очередь, равнялась ста медным.
— А почему так? Как-то не очень логично получается: ладно бы сто меди равно одной монете серебра, тогда сто серебра — равно одному золотому. Или наоборот: двадцать меди — серебряк, двадцать серебряков — один золотой! — спросил Кан у Филипа.
Маг пожал плечами:
— Никогда не вдавался во все эти выкладки менял. Сложилось так, а не иначе. Может — по редкости монет, а может — еще по какой-то причине. Только хочу сказать, что и серебро, и золото — оно бывает разным. К примеру, в Шаррахе золотой чуть не вполовину тяжелее нашего. То есть и стоимость его выше. Серебро же там ходит в нескольких номиналах — наш серебряный примерно равен их среднему серебряному. Но шаррахские монеты ты здесь, у нас, не встретишь. Это все больше в портах, на побережье Срединного моря. Может, еще в столице королевства. А так их сразу меняют на королевские и хождения внутри страны они почти не имеют.