Периодически, чтобы размять ноги, Каннут соскакивал с коня и какое-то время бежал рядом, держась за стремя. А то и наоборот, по приглашению толстяка, запрыгивал к тому на сиденье тарантаса и выслушивал очередную порцию наставлений.
И сейчас, под вечер, Каннута разморило на теплом весеннем солнышке. А от подувшего слева вдоль гор ветра он закутался в плащ, накинув на голову глубокий капюшон. Мерно ступает конь, тянет закрыть глаза и хоть немного подремать в седле…