«Спишем на пейзанскую непосредственность. А зачем трусы в такую жару, правильно?».
Тем временем его проделки возымели ожидаемый результат: женщина задышала глубже, что немедленно сказалось на появлении волн прибоя в верхней части ее тела.
«М-да… груди у нее есть! Тут даже сомневаться не приходится! Как приятно они упираются мне в тело. Упругие, изрядные такие вторичные половые признаки! Даже несколько большеваты, если судить по моему вкусу!».
Подхватив женщину под попу, он начал двигать ее к лежанке.
— Молодой… Кан! Подождите, не надо торопиться! Давайте я все же застелю постель! — ее грудной, а сейчас и немного хрипловатый голос отдавался вибрацией по всему телу парня.
— Можно же сделать это и после, как ты считаешь? — на ушко спросил он Лорри.
— Ах! — отреагировала вздохом на потискиваниеее попы красотка, — Можно и после… Но ведь будет удобнее и…
— А я тебя сейчас раздену, вот потом и заправишь…
Женщина хихикнула и спросила:
— А зачем сначала раздевать?
— Чтобы ты не убежала! К тому же мне приятнее будет наблюдать за процессом!
— Ну куда же я убегу от такого красавчика? — простонала она в ответ на его ласки.
Кроме рук, в дело уже был пущен и язык, который сейчас вовсю исследовал ее шею и ушко. А потом женщина охнула и замерла, вцепившись руками в его плечи. Это Плехов, сделав немалое усилие над по-прежнему туповатым телом, провел ладошкой ниже ее животика.
«Ага! Точно не убежит. Уже вся мокрая от предвкушения!».
Они снова целовались. Точнее, целовал ее сам Плехов, но женщина сейчас вносила свой вклад в процесс: обвила его шею руками, вздрагивала от его прикосновений и негромко постанывала.
— Подождите… подожди, Кан… Давай я сбегаю, принесу пива… а, может, вина? Ты хочешь вина? У дяди в подвале есть красное вино! А еще… принесу что-нибудь перекусить… Фрукты… сыр… А-а-а-х!
— Я очень хочу тебя, Лорри! Очень! Ты же не обманешь меня? Тывернешься? — покусывая мочку ее ушка, шептал Плехов.
— Конечно же… как же можно… конечно, я вернусь! Потерпи пару минут… Ах! Ну, отпусти же меня…
Парень с удовольствием отметил, что, прося отпустить ее, женщина никаких попыток вырваться не предпринимала!
«О,ес! Бичел!».
— Беги, красавица! — Плеховпризнал, что наличие вина и какой-нибудь легкой закуски не помешает им в дальнейших игрищах, а даже наоборот…
Женщина чмокнула его в уголок губ, и, засмеявшись, сбежала по лестнице на выход. Плехов не стал терять времени и моментально заправил кровать. При этом руками покачал сооружение, проверяя его на крепость. Лежанка не подвела — стояла монолитом и даже вроде бы не скрипела!
Когда она, держа в охапку кувшин с вином, кружки и полотняный мешочек со всем прочим, попыталась забраться по лестнице, Каннут помог ей, придерживая за плечи и потом за талию.
— Вот! Вдруг вы… ты захочешь подкрепиться? — улыбнулась женщина, ставя принесенное на столик.
— Мы! Мы захотим подкрепиться! — он приобнял ее сзади за плечи, потом провел руками по грудям, опустил их на живот и крепко прижался бедрами к ее попе. Лорри затихла.
— Давай я тебя раздену! — предложил Каннут.
— Зачем же? Я сама. Только… лампу надо погасить! — прошептала женщина.
— Не-е-е-т, лампу гасить мы не будем! — покачал головой парень.
— Ну, Кан… Я же буду стесняться? — укоризненно протянула она.
— А мы сейчас, знаешь, что сделаем, чтобы ты не стеснялась? Мы завяжем тебе глаза. Завяжем глаза, и ты ничего не будешь видеть. А если не видно, то ведь и не стыдно, правда?
Красотка негромко засмеялась:
— Какой ты выдумщик! Не знаю… я же все равно буду знать, что ты на меня смотришь.
— Я буду не смотреть на тебя, а любоваться тобой. Чувствуешь разницу?
Женщина вздохнула и негромко:
— Ну… давай попробуем!
Глаза ей завязали ее же косынкой, которая до этого момента видела у нее на шее. Потом Плехов стянул с нее сорочку и юбку. А вот короткую нижнюю рубаху Лорри снимать не позволила, протестуя мягко, но непреклонно.
«Ладно! Сделаем это чуть позже!».
Но эта светлая рубаха, которая длиной не прикрывала и середины бедер, имела по бокам высокие разрезы, так же как низкий разрез на груди, даже придавала некоторой пикантности. Смотрелась она — светлая на смуглом теле — очень возбуждающе!
Когда они, наконец, легли на кровать, то оказались лицом к лицу, лежа на боку. Плехов, поглаживая женщину по спине и попе, целуя ее лицо, шею, верх груди, дождался момента, когда она снова прерывисто задышала, и, чуть приподняв коленом ее ножку, просунул руку между ее ног, далеко, чтобы иметь возможность поглаживать пальцами ее попу. Он чувствовал предплечьем, как постепенно намокает ее короткая мягкая «шерстка» между ног, и изо всех сил старался сдержаться и не оконфузиться.