— А что, раньше так ярко не было? — Плехов понимал, что привычку разговаривать во время этого можно назвать и дурацкой, но — что есть, то есть! Нравилось ему это.
— Так ярко?! Нет. Бывало, когда было хорошо. Иногда даже — очень хорошо, но вот так? — женщина, поняв нехитрую технику, принялась покачиваться на нем в ответ на его движения.
— Даже с Филипом? — задал он провокационный вопрос.
— Х-м-м… господин маг — он хороший человек. Но… он очень занятой, поэтому… Делает, как ему нравится и… Получит свое и — набок! А как женщине — ему не очень-то интересно. Но вот груди он мне поправил! Здорово, да? После двоих ребятишек груди у женщины уже не те, что были в ту пору, когда я в девках гуляла.
Амплитуда ее движений увеличивалась, а темп нарастал.
— Кан… ты пальцами сожми мне соски. Мне очень… А-а-х!
Они никуда не торопились, а потому и делали все размерено: то ускоряясь к взаимному удовольствию, то переходя к плавным движениям, почти затихая в объятиях друг друга.
Уже под утро, когда свет лампы начал меркнуть, а тьма за окном этого чердака-сеновала — меняться на серую, предутреннюю зыбь, он поставил подругу на четвереньки и уперев ей руки в лопатки, заставил прогнуться. Вид сверху был потрясающий! Лорри сначала с некоторым недоверием подчинилась его желанием, но быстро поняла, что от нее требуется, и активно подавалась ему навстречу.
«А как осталась целой подушка, в которую она вцепилась зубами — мне неизвестно!» — улыбнулся про себя дремлющий Каннут, — А сегодня вечером нужно непременно повторить! Закрепить опыт у подружки!».
— Жанно! У вас гном работает на лесопилке? Откуда он взялся? — спросил Каннут вечером, за ужином, у старосты.
— Гном?! — тоже удивился маг, — У вас работает гном? Вот уж невидаль!
Жанно поморщился:
— Да приблудился тут один! Нанялся. Мастер он, конечно, отличный — одно слово — гном! Но характер у него…, - староста покачал головой, — Да и кузнец наш от этого не в восторге. Сами понимаете, с гномом в кузне никто не сравнится. Но берет он, коротышка бородатая, очень уж дорого! И на лесопилке начал что-то переделывать, что нашему старшему над пильщиками тоже очень не нравится. Вроде бы и доброе дело, но… Склоки, недовольства, ругань. Тут уж не знаю, прав ли я был, когда уговорился с этим бородачом. Наверное, после осенней ярмарки придется попросить его с нашей деревни. Спокойствие мне дороже!
— А что, господин маг, гномы вот так запросто живут в королевстве? — поинтересовался Каннут у наставника.
Тот хмыкнул, отхлебнул пива:
— Да где там — запросто! Редкость это большая в наше время. Говорят, что во времена Империи они во многих городах людских жили. Целые кварталы занимали. Кузнечное дело, лавки меняльные… А потом, в Столетие смуты… Очень многим тогда не нравилось, что они фактически захватили и кузнечное дело, и конторами этими, банковскими, фактически всю империю опутали. Вот в той смуте и досталось им. Возможно, и по заслугам, сейчас сложно утверждать наверняка — более пятисот лет с тех пор минуло. Только в книгах и можно что-то прочитать.
— Так откуда тогда он взялся, этот гном?
— Коротышки, кто жив тогда остался, практически все снова переселились под горы. Иногда очень немногие появляются у людей. В городах — крайне редко и ненадолго. А в селах — случается. Но — тоже нечасто. Поговаривают, что это изгои. То есть те, кого сами гномы изгоняют из своих родов за что-то. Я так думаю — казнить такого вроде не по вине, но и жить у себя за какие-то прегрешения гномы не позволяют.
— А на каком языке вы общаетесь? — спросил Кан у старосты, чем вызвал у того немалое удивление.
— Кан! Все в королевстве общаются на общем языке. И люди, независимо от того, в какой провинции проживают, и гномы, и орки. Хотя орки — крайне плохо говорят на общем. Даже эльфы говорят на общем! — ответил на вопрос парня маг.
При упоминании последних Жанно явственно сморщился от неудовольствия.
— Но у них есть же свои языки? — продолжал выведывать парень.
— Конечно есть! Между собой все говорят на своих языках. Даже здесь — латины между собой, в семьях и среди родных, эллы — тоже. И уж тем более — гномы и эльфы. Вот, к примеру, Жанно, да, старина? Ты же из латин? — обратился маг к старосте.
Тот кивнул:
— Так есть. Только тут в деревнях — кого только нету: латины, эллы, даже алеманы иногда встречаются. После гибели империи, и уж тем более — после нашествия нордлингов, люди здорово перемешались между собой. Кто от войн бежал, кто — от голода, кто — лучшей жизни ищет. Так-то мы здесь живем мирно, дружно. Простым людям эта разница не особо интересна. Повседневные заботы не дают задумываться — кто ты есть, и кто живет по соседству. Сегодня у тебя неурожай, и сосед тебе поможет, а завтра ты соседу помогаешь! Здесь земля хорошая и климат славный, боги не дают голодать. А севернее, у соседей, — всякое случается!