«Прямо фитнес-тренер какой-то! Только вот если бы наших бодибилдеров подгоняли «тихим, добрым словом», на которые был так богат лексикон старого вояки, а то и подзатыльником… Да чего там — подзатыльником? Пару раз старик подгонял бегущего парня и плетью! Вроде бы не сильно, но больно, блин! Так вот — наши «качки» достигали бы невиданных высот за предельно короткое время!».
Послеобеденное время выделялось на занятия с магом. Как и было сказано, начал Филип с азов. То есть с местной азбуки! Плехову было занятно узнать, что местный общий язык в письменной его форме, то есть — его написание, до страсти напоминает готический шрифт. Точнее — какой-то один из вариантов готического шрифта. Хорошо еще, что тут дело не дошло до разнообразных орфографических правил, пунктуации и прочей грамматики. То есть все писали по принципу: как слышу, так и пишу!
— Получается, если какой-нибудь алеман хреново говорит на общем… Ну, со своим акцентом говорит, то и напишет он так же — вкривь и вкось? А как его поймут где-нибудь в Галлии или у вас — в Иберии? И поймут ли вообще? — удивился Каннут.
Филип задумался, а потом отмахнулся:
— Да не забивай ты голову всякой ерундой! Если этот дикий алеман напишет какую-нибудь ерунду… Да кому он писать-то будет? Письма из провинции в провинцию сейчас могут писать только купцы, да и то — редко. Все крутятся и варятся в собственном соку, в своих родных местах. А там его все поймут. В случае же, если нужно написать куда-нибудь в столицу… прошение какое-нибудь, доклад или отчет, то для этого везде есть опытные и грамотные писцы, которые за серебрушку напишут и грамотно, и красиво! Люди живут на этом, не отбирай у них хлеб своей якобы грамотностью!
— Ну а куртуазное письмо даме? — не унимался Кан.
— Х-м-м… куртуазное письмо даме? Если оно не содержит ничего эдакого, то все равно — писарь! А если содержит… Если содержит? Да что ты мне голову морочишь? Кого дерет какой-нибудь местный барончик? Жену, служанок. Ну, возможно, соседку, жену такого же барона, если ее муж укатил на охоту со своими собутыльниками. Что же они, друг друга не поймут, что ли? У более высоких вельмож в штате всегда есть писцы, которые знают подчас по несколько языков. Напишут так, что сам вельможа прослезится от высоты слога!
«Да и хрен с вами со всеми! Хотел тут вам всеобщую грамотность и однообразие внедрить. Не хотите — как хотите, сами себе дураки!».
Вот и выписывал часами Каннут буквы готическим шрифтом. А ничего так получалось — «готичненько»!
Для ознакомления маг показывал ему шрифты и манеры написания у эльфов, гномов, орков. Эльфы позабавили — напомнил ему их шрифт чем-то грузинский из реальности. Эльфы — грузины, блин! «Вах, дарагой! Канэчна!».
Гномы, те ребята простые — рубленые линии рун. Весомо, твердо, внятно!
У орков — вовсе не понятная вязь! Как будто травы переплелись между собой стеблями и еще куча завитушек в виде мелких листиков.
«Как это развидеть? Хорошо, что маг отмел вероятность моего обучения всем этим языкам. Лишнее это, говорит, для мелкого барона и тем более — для барона без баронства!».
Арифметику, как сказал маг, Каннуту учить ни к чему! Каннут сам кого хочешь может научить. А то, что исчисляет в непонятной никому манере, так это дело такое… Что считают чаще всего? Деньги! А деньги — дело интимное, и вполне понятно считать их своим, никому не известным способом. Вот такое злобное, меркантильное колдунство! Ознакомил маг лишь со способами написания цифирей и прочих чисел. Глянул Кан на это дело, хмыкнул и решил: на хер, ибо не хер!
Куда как более интересными были занятия по… как бы это… обозвать? Во — «Окружающий мир»! И, кстати, Списки этого мага-организатора… как бишь его? В общем, великого мага древности! Были очень недурны. Яркие, с картинками — все, как надо для малограмотного и дикого барона из никому не интересных Ебеней Вольных баронств.
И картинки эти были, пусть и не с фотографической точностью и четкостью, но очень даже на высоте.
— Списки делают специально обученные маги. Подмастерья разные, с магическими способностями. Человеческие и прочие организмы они знают как бы не лучше магов-лекарей, рисуют со знанием дела. А краски — те тоже магически заряженные. Вот скажи — сколько лет назад изготовлена моя копия Списков? — объяснял ему Филип.
— Не знаю! — Каннут полистал плотные листы хорошей бумаги.
«Как в наших книгах подарочных изданий!».