Испуганная девушка, вскрикнув, зажала себе рот ладошкой и начала спешно одёргивать подол юкаты, одновременно пытаясь протиснуться между стеной и мужчинами. Наконец, поняв, что убежать не получится, она отчаянно зашептала, мелко кланяясь:
-Егучи-доно, простите, простите!
-Будь ты моя дочь, то высек бы тебя осири на хо ки.* Если бы была женой, убил бы на месте, - в этот момент в памяти вновь возник образ обескровленной Мэдоки, однако, бывший самурай тряхнул головой отгоняя призраков и сухо продолжил. – Пусть отец сам решает. А вот ты, - повернулся к застывшему в страхе виновнику происшествия. – Не разбрасывайся попусту семенем. Нравится она, иди к её семье и проси отдать тебе, как и положено. В следующий раз отправлю обоих в суд, - пригрозил блюститель порядка и, резко развернувшись, пошагал дальше в ночь.
Провинившиеся быстренько ретировались по своим домам, благодаря Небеса за милосердие ронина.
«Господин, подождите ещё немного, - размышлял Арэта, топая по спящим окрестностям, не обращая внимания на давно промокшие и покрывшиеся грязью дзори.* – Хитоши поможет нам. Сам того не осознавая, он уже сделал первый шаг, приблизивший час расплаты. Отмщение обязательно свершится! Предатель поплатится за свой поступок самым ужасным способом! Верьте мне, Атсуши-доно». С каждым шагом, с каждой мыслью сердце вассала наполнялось уверенностью и спокойствием: он выполнит свой долг, клятва самурая – не пустой звук! Ничто и никто в этом мире не в силах помешать задуманному, только нужно набраться терпения и не испортить годами вынашиваемый план.
Восток над лесом постепенно начал светлеть. Закончив обход, ронин не спеша направился к своему жилищу, столкнувшись у изгороди с Шизукой, тащившей на спине вязанку хвороста. Женщина буквально впечаталась в грудь воина, но не отпрянула, а выпустив из рук верёвку, связывавшую ветки, как бы от испуга прижалась теснее. Однако в очерствевшей душе нехитрый манёвр лишь вызвал раздражение своей наивной очевидностью. Глубоко вздохнув, мужчина осторожно взял женщину за плечи и отстранил от себя. Затем спокойно вошёл в дом и уселся у очага в ожидании работницы, неловко топтавшейся на месте столкновения. Поняв, что никакого продолжения не будет, вдова, запрятав разочарование в дальний уголок сознания, подхватила свою ношу и принялась за повседневные дела, стараясь не разбудить молодого господина.
______________________________________________________________________________________________
танто. (Это один из самых известных во всем мире боевых клинков, который мог использоваться в боевых искусствах или, в наше время, как тактический. Японский нож танто был изобретен в период Хэйан в феодальной Японии. Он был создан в основном как колющее оружие, но его лезвие также можно было использовать для рубки. Его носили в основном самураи, но иногда женщины прятали их в своих оби, чтобы использовать для самозащиты. Представление о том, как он выглядит, можно получить, глядя на фото японского боевого ножа танто. Во время периода Камакура его лезвия изготавливались таким образом, чтобы быть эстетически более привлекательными, что способствовало росту их популярности. Однако их востребованность снизилась после объединения Японии, так как в мирное время нет необходимости в клинках. - )
монцуки (Одежда самурая с гербами. В соответствии с правилами герб нашивался на одежду в пяти местах: на спине, между плечами, на груди (справа и слева), на обоих рукавах)
осири на хо ки. (битье бамбуковыми палками (они трогательно назывались «веником для задницы» и были обернуты в полотно или кожу) по плечам и мягкому месту. При этом в зависимости от тяжести проступка полагалось от пятидесяти до ста ударов (после пятидесяти ударов делался небольшой перерыв для смены экзекутора, а также питья и приема преступником какого-нибудь взбадривающего лекарства). Порки обычно проводились не индивидуальные, но коллективные: за один день проходило несколько десятков человек. При этом в одном из указов проявилась трогательная забота о мирных жителях: «Нельзя карать преступника ночью нарушая спокойствие других людей»)
дзори (плетённые сандалии)
4
-В соседней деревне поговаривают о банде работорговцев. Они нападают на одиноких путников, а потом продают их на Кюсю, - шептались встретившиеся у колодца женщины.
-Вы всё неправильно поняли, - шепеляво возразила им старушка, с трудом поднимая деревянное ведро. – Это они утаскивают себе жертву, чтобы в аду проглотить заживо. Старик Шимомото сам видел!