— Это странно. Ты, по крайней мѣрѣ, показалъ бы мнѣ квартиру… Да и вообще… Странно, что ты не спросилъ моего мнѣнія, Левъ. Вѣдь тутъ есть множество вопросовъ… Вѣдь домашнимъ хозяйствомъ буду заниматься я.
И въ голосѣ Елизаветы Александровны звучала обида.
— Видишь-ли, Лиза, — сказалъ Левъ Александровичъ, — я какъ-то не думалъ объ этомъ. Голова моя теперь вѣчно занята тысячами другихъ вопросовъ.
— Да, и потому тѣмъ болѣе странно, что ты занялся такими пустяками…
— Да, конечно, это странно. И я даже не правъ… Но это поправимо, ты поѣзжай и посмотри квартиру…
— Можетъ быть, это немного поздно?
— Да почему же? Мебель, конечно, будетъ сдѣлана, но могу тебя увѣритъ, что я не заказалъ ничего такого, что тебя шокировало бы. Мебель еще на фабрикѣ, ее ты не можешь видѣть, но тебѣ покажутъ модели.
— А ковры, портьеры, обивка мебели, обои?
— Все это я уже заказалъ.
— Да? И это?
— Я сдѣлалъ все это въ одномъ и томъ же мѣстѣ. Это очень удобно. Здѣсь хорошій обычай: все сосредоточено въ однихъ рукахъ. Никакихъ хлопотъ. Это своего рода антреприза. За это, конечно, съ меня сдерутъ, но это не важно. А ты вотъ что, Лиза, — прибавилъ онъ, — ты займись устройствомъ кухни. Кухонную посуду я не пріобрѣлъ. Я думаю, что дней черезъ десять вся обстановка будетъ готова и квартира будетъ отдѣлана… Такъ вотъ, значитъ, и тебѣ будетъ работа…
И, такъ какъ Левъ Александровичъ очень торопился, потому что ему пришли сказать, что наверху ждетъ его уже чиновникъ, — а онъ не давалъ служащимъ покою даже по праздникамъ, то Лизавета Александровна не имѣла возможности болѣе пространно выразить свое огорченіе. Она только узнала адреса квартиры и мебели.
Это было для нея настоящимъ маленькимъ ударомъ. Главное, что все это было сдѣлано какъ будто въ тайнѣ отъ нея. Другое дѣло, если бы Льву вздумалось сдѣлать заказы и все-таки сообщить ей объ этомъ. Но онъ ни слова не сказалъ ей.
У нея, разумѣется, не было никакихъ опредѣленныхъ мыслей, но до такой степени все это было необычно и противорѣчило всему порядку ихъ жизни, что смутное подозрѣніе закралось въ ея душу.
Въ послѣдніе дни передъ ихъ отъѣздомъ съ юга Левъ Александровичъ почти не бывалъ дома. Днемъ онъ сидѣлъ въ управленіи, отправляясь туда съ восьми часовъ утра и сдавая дѣла, домой заѣзжалъ на пять минутъ, чтобы переодѣться и сейчасъ же ѣхалъ къ Мигурской обѣдать и тамъ оставался весь вечеръ, возвращаясь домой очень поздно.
Что отношенія между ними были гораздо болѣе близкія, чѣмъ дружба, Лизавета Александровна въ томъ не сомнѣвалась, но тамъ она легкомысленно думала, что переѣздъ въ Петербургъ, котораго она такъ жаждала для брата, послужитъ благопріятнымъ поводомъ для ликвидаціи этихъ отношеній.
Изъ этого можно заключить, что она совершенно не понимала Льва Александровича и его отношенія къ Мигурской.
И въ ея радостномъ чувствѣ отъ переѣзда въ Петербургъ большое участіе принимало это соображеніе, потому что близкія отношенія съ Мигурской она считала рѣшительно вредными для своего брата.
Теперь же, когда обнаружились эти новыя обстоятельства, она вдругъ поняла, что заблуждалась, и, когда она съизнова, съ новой точки зрѣнія обсудила эти отношенія, то ей стало ясно, что она судила о нихъ легкомысленно.
Нѣтъ, не могутъ эти отношенія такъ легко оборваться. Левъ не изъ тѣхъ людей, которые заводятъ легкія поверхностныя связи. Если онъ такъ привязался къ этой женщинѣ, то, значитъ, тутъ есть что-то очень серьезное.
И по мѣрѣ того, какъ она думала объ этомъ, ея подозрѣніе все больше и больше выливалось въ опредѣленную форму и облекалось плотью. Такъ или иначе, а Мигурская будетъ играть роль въ его жизни. Но какую?
Вотъ этотъ вопросъ особенно безпокоилъ ее. Левъ уже въ томъ возрастѣ, когда человѣкъ долженъ думать о семьѣ. А теперешнее новое положеніе его таково, что семья ему необходима.
Такъ неужели же это? Но вѣдь Мигурская замужемъ и мужъ ея дурной человѣкъ. Однако, возможно, что они предпримутъ разводъ…
Женитьба на разведенной, — Лизаветѣ Александровнѣ это было не симпатично. Это противорѣчило всему ея душевному складу. Въ особенности же, не нравилось ей это для брата.
Почему-то представлялось ей, что Левъ долженъ непремѣнно взять себѣ въ жены — «чистую дѣвушку изъ очень хорошей семьи».
Но такъ или иначе, а тутъ, пожалуй, приходилось допустить возможность и этого. Иначе, какъ черезъ разводъ и женитьбу, она этой связи не допускала. Воображеніе ея даже не рѣшалось нарисовать какую-нибудь другую форму близости. Если подобная связь еще была возможна тамъ, въ южномъ городѣ, гдѣ Левъ, хотя и занималъ видное положеніе, но все же былъ частнымъ человѣкомъ, то здѣсь, когда онъ постоянно соприкасается съ щепетильными высшими сферами, объ этомъ не могло быть и рѣчи.