К счастью, мы вовремя распознали угрозу и успели выйти на берег. Мы собрались на том жалком кусочке суши, который оставался от острова. Он торчал из воды, как острый обломок зуба. Мы поняли, что пропали.
— И что же вы сделали? — спросил Штурман, плоский слизень с характером средней части логарифмической линейки. Он всё время высовывался.
— А что могут сделать такие маленькие птички, как мы, посреди бескрайнего океана? — ответил Капитан Фридефикс. — Ведь наши крылья были слишком слабы, чтобы мы могли долететь до ближайшей земли…
— А вы, действительно, были птичками? — усомнился Старший Помощник, слизень, похожий на жирную чёрную пиявку.
— Да, — ответил Капитан Фридефикс, — птичками. Но в ходе обратной эволюции мы уже скоро превратились в рыб.
— В рыб? — удивился Полный Адмирал, самый полный из нас.
— Как это в рыб? — спросил Боцман, слизень, как уже говорилось, в полоску.
— Объяснитесь, — потребовал Первый Помощник, очень крепкий по виду и белый по цвету субъект, похожий на личинку майского жука на третьем году её жизни.
— Да-да, объяснитесь, — поддержал Первого Помощника Второй Помощник и посмотрел на Третьего Помощника, тоже слизня, но слегка тощеватого.
— А вот на нашей планете обратная эволюция невозможна! — громко выкрикнул Третий Помощник и всеми глазами своего тела уставился на Капитан Фридефикса.
— У них тоже, — не смутился капитан. — В смысле, на планете Земля. У них никакие животные, ни киты, ни дельфины, ни морские, к примеру, львы, никогда не превращаются снова не только в обычных львов, но даже в рыб, хотя и живут в воде. А вот на нашей планете Фр, откуда мы родом, обратная эволюция дело совершенно житейское. Если ты, например, живёшь в воде, а в воде удобнее иметь жабры, пожалуйста, имей жабры. Имей себе на здоровье и плавай, как тебе хочется.
— Действительно, — хмыкнул Полный Адмирал, поёрзав на стуле, — какой смысл в эволюции, если она не делает жизнь удобнее?
В тот вечер мы внутренне меж собой согласились, что, кажется, Капитан Фридефикс самое инопланетнейшее блюдо из всех, какие мы пробовали ранее. Нельзя сказать, что мы такое не перевариваем. Мы перевариваем всё. Просто накопились вопросы.
ПРОДОЛЖЕНИЕ НОВОГО РАССКАЗА КАПИТАНА ФРИДЕФИКСА
На следующий день капитан преподнёс нам мешок сухарей. Грубых твёрдых солдатских сухарей, сделанных из кислого чёрного хлеба. Они были словно каменные, но именно такие мы больше всего обожали. Их, правда, требовалось разбивать молотком, из-за чего все куски получались неравными, и кому-то доставалось больше, кому-то меньше, но мы подстелили газетку, и все крошки получил тот, кто по общему мнению мог считаться самым обделённым. Сушняк получился классный.
Капитан Фридефикс сам тоже угощался. Он не сказал, где и как добыл столько сухарей да ещё такой высокой степени сухости, а мы и не спрашивали. При нашем климате главное было побыстрей схрумкать. Когда с угощением было покончено, Капитан Фридефикс достал из кармана свою капитанскую трубку, табак, молча, неспешно закурил. Дым утягивался в камин, и мы тоже молча смотрели, как он туда утягивается.
— Вы, наверное, спросите, господа, — начал капитан, — как мы жили в качестве рыб? А вы знаете, мы прекрасно жили. И, разумеется, не просто для того, чтобы жить. Нашей целью оставался затонувший корабль. Мы не отказывались от мысли достать его из жерла вулкана, починить и всё-таки отправиться домой. Возможность для этого имелась. Совсем рядом с нами, всего лишь в тысяче миль, находилось то место в океане, тот самый район, в котором земляне топили свои космические аппараты, сводя их с орбиты. Там, на дне океана, находилось целое кладбище спутников, станций, модулей станций и куча другого металла с неба. Так что кое-какие запчасти мы всегда могли раздобыть.