Annotation
1938 год. Попаданец. Без ноутбуков и ╓скадр. Без ничего. Ему осталось жить до августа 1941. Но он меняет судьбу.
Плужников Владимир Александрович
Плужников Владимир Александрович
Капитан-лейтенант
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Всем настроенным анти-советски, всем поклонникам ВВП и ХПП, данный текст читать вредно для здоровья.
В семь часов утра 22 апреля 2020 года, в Николаеве, по улице Советской, почти пустой в столь раннее время, шел один очень пожилой мужчина. Не смотря на свой более чем почтенный возраст - недавно ему исполнилось 110 лет - шел он довольно быстрым и твердым шагом. В правой руке он держал букет из пяти красных гвоздик, а левой рукой периодически опирался на изящную трость. Одет он был в потертую временем и посеревшую, некогда темно-синюю, но аккуратную и тщательно разглаженную форму, в которой глаз опытного историка военно-морского флота или реконструктора без труда опознал бы форму капитан-лейтенанта РККФ образца 1941 года. Пройдя Советскую, старый моряк свернул на площадь имени Ленина, и, подойдя к памятнику Владимиру Ильичу, возложил свой букет к его подножию. Постоял немного, затем четко развернулся кругом и пошел обратно.
Его парадный адмиральский мундир остался висеть дома в шкафу, поскольку всем новомодным мундирам он предпочитал вот эту старую, прошедшую всю войну форму. Да и к золотым погонам он относился более чем скептически. Не любил он и всякие официальные мероприятия, на которые его приглашают, не смотря на то, что он уже более тридцати лет в отставке. А идиосинкразия к официальным мероприятиям возникла уже очень давно и во многом из-за того что несмотря (или даже благодаря) прошедшему времени, он не мог рассказывать всё...
***
"В камине весело плясал огонь...."
Эта мысль почему-то возникла у меня в голове, когда я проснулся. Почему эта? Не знаю. Может потому что вчера перед сном я с пол часика читал забавный исторический роман?
Впрочем, в соответствии с давней, практически полувековой привычкой, проснулся я как обычно очень рано. Встаю я обычно в шесть, слегка разминаюсь, готовлю завтрак, приношу жене кофе в кровать и собираюсь на работу. Благо, что на работу мне ехать далеко не надо, она почти рядом, всего в десяти минутах весьма неспешной прогулочной ходьбы. Чувствую, что до шести часов еще можно и поспать чуток, но вместе с тем внезапно возникло странное ощущение - что-то идет не так. Но что именно не так, не могу понять.
Ах, да вот же оно - птицы за окном щебечут слишком громко и в комнате слишком светло для 5 часов утра 26 декабря. Странно... В декабре так светло в пять утра не бывает...А то что сегодня конец декабря я не сомневался ни на секунду. Вчерашний день я помню слишком хорошо, чтобы ошибаться. Вчера были два праздника - Рождество и день рождения моего деда. Дед родился как раз в Сочельник девятьсот девятого года. Тысяча девятьсот девятого...
По семейной традиции мы отметили оба события. Отметили опять же таки по нашим семейным традициям, без застольного экстремизма и фанатизма, то есть без буйных пиршеств и обильнейших возлияний. Детям положили подарки под елку, а деда помянули стопкой за ужином. Я никогда его не видел. Дед погиб в сорок первом, задолго до моего рождения. Бабушка в июле и августе сорок первого получила две "похоронки" и извещение "пропал без вести". И его единственное письмо, датированное 18 августа, что было уже после даты последней похоронки.... Помянули символически, как обычно. У меня нет привычки надираться до потери пульса.
Слишком уж громко птицы за окном щебечут для декабря. Оно конечно же воробьи с синицами шуметь могут в любое время года, но что бы скворцы пели в декабре? Да еще так чтобы у меня голова трещала? Такого зимой не бывает. Впрочем, чую, ужасно болит не только голова, но и все тело ломит. Ага, скажи еще как Шарик "и хвост отваливается".
С трудом разлепляю глаза и смотрю в потолок. "Разлепляю глаза" это я слегка поторопился. Открылись, конечно, оба глаза, вот только левому глазу видеть что-либо вокруг мешает марлевая повязка, на которую глаз смотрит в упор. И откуда эта повязка взялась?
Правым глазом я вижу гораздо больше. Надо бы сдвинуть повязку с левого глаза. Вот, так уже гораздо лучше. Над головой обычный побеленный известкой потолок, такой же, как у меня в спальне, вот только он выше, чем должен быть у меня дома. Стены тоже белые, побеленные известкой, как и потолок, и никаких обоев. Напротив никелированная кровать, рядом с ней справа белая, покрашенная масляной краской тумбочка, а слева какая-то железная конструкция. Слева в дальнем углу выкрашенный такой же белой краской шкаф. Рядом с моей кроватью гнутый венский стул, из темного, почти черного дерева, кажется ореха и точно такая же белая крашенная тумбочка, а за ней облицованная сине-белыми изразцами печь. Справа от моей кровати приоткрытое окно, слегка прикрытое белой полотняной занавеской, висящей на темной, почти черной деревянной штанге. Если слегка подвинуться на кровати и протянуть руку, то занавес можно и подвинуть, полностью открыв вид из окна. Пытаюсь это сделать. Уй, черт! Двигаться больно. Очень больно. Но, тем не менее, если двигаться медленно и аккуратно, то боль терпимая и подвинуться к краю кровати у меня получилось. Получилось и слегка отодвинуть занавес.
Вид из окна, хотя получился и не особо широкий, все-таки часть окна все еще закрыта занавеской, но меня этот видшокировал. Прямо под окном зеленеют деревья, на них весело резвятся скворцы и вездесущие воробьи. А вот чуть дальше за деревьями мрачно темнеет громада давно закрытого Госпитального Собора. Я никогда не видел сей собор с такого ракурса, но не узнать его не возможно.
Из всего увиденного может быть только один вывод - я в госпитале. Не в городской больнице в Дубках, не в БСМП, а именно в госпитале. Причем в старом Морском Госпитале. Но Боги Олимпа, я не помню, как и почему я сюда попал! И почему деревья зеленые в декабре???? И почему я весь перевязанный? Почему все болит, и я ни черта не помню?
Пытаюсь себя ощупать. Мда... Что-то странное. Перебинтованы голова и левое плечо, впрочем левой рукой можно шевелить, хотя и весьма ограниченно из-за повязки. А левой ногой шевелить почти не получается - похоже она в гипсе.
Мдаааа...
И что это было ?
Почему я в гипсе и в госпитале?
Вывод напрашивается совсем не утешительный. Неужели путлеру надоело играться с "гибридной войной" и он начал полномасштабное вторжение на Украину ради "сухопутного коридора в Крым и Приднестровье", о котором уже три года кричат все пропагандоны в инете? Он приказал и "Ихтамнеты", вернувшись после сирийских тренировочных гастролей на свои базы, и накрыли Николаев ковровой бомбежкой кассетными боеприпасами, так же как намедни сирийский Алеппо? И мой дом попал под эту раздачу. Вместе с городскими больницами. А госпиталь уцелел, он ведь давно уже стал далеким от центра городской жизни, да и маленький. Иначе объяснить мое попадание в госпиталь невозможно.
Вариант со взрывом бытового газа, как это было пару лет тому в соседнем квартале не подходит - тогда пострадавших, которых спасателям удалось выкопать из руин, "скорые" отвозили в БСМП.
Мысли в голове скачут одна другой радостнее. Но тут прямо над головой что-то захрипело и зашипело, затем шипение прекратилось, и зазвучала песня. Очень знакомая до боли, но давно не слышанная. Я как мог, повернул голову и удивленно скосил глаза вверх влево, туда, откуда звучала эта песня. На стене, чуть выше кровати, так, чтобы слегка подвинувшись можно было бы дотянуться до регулятора громкости, висела классическая, известная по фильмам и фотографиям черная тарелка радиоточки.
И из этой тарелки звучал "Интернационал".
Я не верил своим ушам. И что бы это значило???? Кому-то понадобилось ТАК шутить?
Тем временем "Интернационал" закончился и приятный женский голос произнес:
- Доброе утро, товарищи. Сегодня четверг, 28 апреля 1938 года. Московское время шесть часов утра...