— "Познакомить"?
— Твоя вахта завтра, вот и увидишь, — я кивнул, раздумывая. Получается…
— Получается, что Калисто обязательно должна быть на борту, чтобы был хоть какой-то шанс?
— Я не знаю всех тонкостей их связи, но опыт показал, что не просто быть, но быть живой и в сознании. Если она в беспамятстве, ничего не выйдет, если к ее горлу прижимают лезвие ножа, тоже. Калисто должна захотеть опустить паруса, поднять якорь, изменить курс. — Твою мать! Ругаться хотелось долго и витиевато. С душой.
— А ночью? Она же спит, да и вчера потеряла сознание.
— Ты меня плохо слушал? — насмешливо выгнул бровь Сайрус. — Тивор, они связаны, они проникают друг в друга. Калисто всегда знает, что происходит с Пересмешником, Ник всегда в курсе, что случилось с его капитаном. Она как-то три дня провалялась в каюте, подцепив на одном из островов лихорадку, Ник плыл без ее участия, но по четко заданному ей до этого курсу. А по ночам она каждый раз корректирует и задает маршрут, ставит привязку на дежурных.
— Почему она? — злость, проскользнувшую в голосе, скрыть удалось лишь в последний момент.
— Сам у нее спросишь. Если захочет, расскажет, — пожал он плечами, отправляя свою грязную тарелку в таз. — Пойдем лучше наверх, команду пора будить. А после завтрака и ставки можно начать делать.
— Что за ставки?
— Это местное развлечение, через оборот увидишь, — снова оскалился змей.
— Вот через оборот и поднимусь, — махнул я рукой. К тому же мне надо было еще покормить матросов. И само собой подумать. Очень хорошо подумать. Можно было бы разорвать контракт, вот только я посреди океана, и что-то мне подсказывало, что если нас с лисом спустят в шлюпке на воду, больше сумана мы не протянем. Мальчишка и трех дней не выдержит. Захватить корабль тоже не получится, захватить Калисто тем более. И что остается? Что у меня в сухом остатке? Уговорить капитана, убедить капитана. Как? Уже другой вопрос, и к концу этого дня, я собирался получить на него ответ.
Через оборот поток голодных пиратов иссяк, и я вместе с Мэтом поднялся на верхнюю палубу. Лис был задумчив и непривычно молчалив. Видимо, все еще старался пережить случившееся. Молчит и ладно. Я вообще с трудом его понимал, барон вроде уже не мальчик, но порой его поведение напоминало поведение подростка, когда беснующиеся гормоны мешают думать.
После темного, тесного камбуза светлая и просторная верхняя палуба вызвала вздох облегчения. Волку не нравились маленькие, замкнутые помещения, он предпочитал простор. Лес — идеальный вариант. Но лес я ему сейчас мог предложить только на дне океана и не думаю, что он бы ему пришелся по душе, учитывая наше с ним отношение к воде в принципе, к соленой воде в частности.
Вообще странная закономерность моей жизни — все дерьмо, которое происходило со мной, происходило именно на берегу моря.
Тем временем на палубе уже шумели матросы, почти вся команда, за штурвалом стоял Вагор, даже Гидеон высунул свой нос из каюты. Под самой фок-мачтой установили пустую бочку из-под воды, на которой сейчас сверкала толстыми темными боками самая большая пустая бутылка из-под рома, которую я когда-либо видел.
— Балаган какой-то, — скривившись, прошептал лис.
— Знаешь, в чем твоя беда Мэт? — повернул я к нему голову. — Твой снобизм настолько огромен, что ты даже яйца свои из-за него разглядеть не в состоянии.
— Не забывайся, волк! — злобно прошипел лисеныш.
— Расслабься, будущий родственничек. Просто расслабься, — хлопнул я его по плечу и направился к месту столпотворения. — Объясняй правила, — поравнявшись с нагом, обратился я к канониру.
— Все просто, — взъерошил волосы мужчина, — нужно всего лишь угадать, как назывался вчерашний клипер и сделать ставку. Тот, кто угадает или подберется ближе всего к правильному варианту, забирает все.
— А бутылка? — в этот момент мимо меня протиснулась Калисто. Прижалась всего на вдох гибким, стройным телом, положила руку мне на спину, ища опоры, едва задела грудью предплечье, мазнула волосами по раскрытой ладони, соблазнительным бедром коснулась ноги, и желание мгновенно вскипело в крови. Такой силы, что на руках проступили когти, а из горла вырвалось низкое глухое рычание.
— В ней будет название клипера, — лукаво улыбнувшись мне через плечо, ответила капитан. — Здесь все серьезно. — С ее пальцев сорвалась тонкая голубая нить плетения, опутала горлышко и прозрачным туманом скользнула вниз.
— Да-да. Здесь вообще все всегда очень серьезно, — скептически фыркнул Калеб, скрестив руки на груди. А я мог только кивнуть. Потому что перед глазами были совсем другие образы. Обнаженная, раскрасневшаяся Калисто с капельками испарины на теле, разметавшиеся волосы, руки, сжимающие в кулаках простынь, ноги, обвивающие меня, изгиб нежной шеи, затуманенные глаза, призывно торчащие соски, раскрытые в стоне полные губы. Такие несомненно сладкие губы, жаркие губы, голодные губы, порочные!