После возвращения на рейдер техники возились ещё шесть часов. Потом тестовый прогон систем корабля. Только после тестов рейдер начал разгоняться для прыжка.
В результате боя от рейдера осталось только название. Он превратился в полуслепого грузовика с пятью турелями и четырьмя москитами на борту. Обратно в систему Уилсона рейдер буквально крался, обходя опасные системы. При выходе в реальный космос команда старалась разогнаться вдоль астероидных полей. Но удача была на стороне рейдера и пусть весь разбитый, но он добрался до системы Уилсона.
Путь домой занял тридцать девять дней. Всё это время капитан провёл в реанимационной капсуле. От смерти его спас скафандр, но пострадал он сильно. Когда его нашли, половина груди была одной сплошной раной. Правая рука капитана просто болталась на обрывках скафа, а шлем был сильно помят. Капсулы, конечно, творят чудеса, но при его травмах курс регенерации будет долгим.
2. Реабилитация.
Первый раз капитан очнулся только через две недели после прихода корабля в систему Уилсона. Из рассказов врачей следовало, что половина команды погибла. Его командование наградило. Награду ему вручат, как только он пройдёт полный курс реабилитации.
Реабилитация завершилась только через месяц. Капсула, операционный бокс, опять капсула, операционный бокс и снова капсула.
Когда Кеп очнулся, болей в теле не было. Он себя чувствовал отдохнувшим, бодрым и хотелось есть. Подошедший к нему врач поинтересовался самочувствием. Кеп ещё раз прислушался к себе, но единственное, что доставляло ему дискомфорт было чувство голода. Так и сказал доктору. Врач улыбнулся и ответил, что это просто великолепно. Ещё неделю он провёл в группе по реабилитации, осматривая красоты старого парка рядом с клиникой. Через неделю ему вручили комплект новой военной формы подполковника и отпустили.
Выйдя за периметр лечебного заведения на него, обрушился галонет во всей его красе. Пятьсот двадцать писем, триста голосовых сообщений и десяток звонков от ребят из его команды. Присел рядом со входом на скамейку и спокойно начал разбираться. Сначала сообщения. Важных не было, а вот странные были. В одном приглашали на местный канал в передачу «мистер Уилсон». Ещё какая-то неизвестная журналистка просила дать интервью по нейросети. Писем важных из вороха было всего семь. Шесть писем были от его воспитанника, который в последнем письме сообщал, что будет в системе Уилсона через четыре недели и предлагал встретиться. Ещё одно письмо было из ВКС. В нём уведомляли, что он получил награду империи орла второй степени и внеочередное звание подполковника. Для получения награды просили явиться в штаб ВКС лично к начальнику обороны системы.
Посмотрев время на нейросети и убедившись, что он вполне успевает на базу ВКС вызвал такси в космопорт. В космопорту, как всегда, было людно, но только не в отсеке, предназначенном для военных. Все правильно, служивые ещё рано утром убыли по местам службы и теперь здесь было спокойно и тихо. За бронированным окном на бетонные плиты приземлился военно-транспортный бот. Прошло несколько секунд и через двери в помещение вошло пять молодых десантников. Отдав как полагается капитану честь они проследовали мимо. А Кеп пошёл на посадку. До базы, а потом и до этажа руководства он добрался уже ставшей привычной за долгие годы службы дорогой. Пройдя до секретариата, он представился и доложил, что его приглашал начальник обороны системы. Молоденькая девушка проверила свои записи на планшете и на несколько секунд зависла, видимо докладывая начальнику по нейросети. Вернувшись в реальность, пригласила проходить в кабинет. В этом кабинете он за всё время службы бывал от силы раз пять.
Кивнув девушке в ответ, он зашагал к двери. Дверь перед ним услужливо ушла в стену и Кеп сделав ещё пяток шагов встал напротив длинного совещательного стола начальника.