— А сегодня — задерживали?
— Да как сказать… Перекрыли, конечно, район, похватали, кто под руку попался. Полные клетки в отделениях! Ствол, вроде, один нашли, скинутый — в мусорном бачке, во дворе проходном на Фонтанку.
— Ох, елки зеленые! — Владимир Александрович поймал себя на мысли, что до сих пор переживает неудачи парней в погонах как свои собственные.
На этом светофоре надо было поворачивать направо, к Дворцу молодежи.
— Да, Саныч! — спохватился старшина, — А ты-то сейчас где? Как?
— Работаю в «Бастионе»… «Бастион-секьюрити» — слышал?
— Что-то краем уха… Охрана?
— Не только. У нас есть охранная структура, отдельно частное агентство детективное. Консультации для иностранцев… Адвокатская контора своя.
— Здорово! Очень разумно, на все случаи. И если что?..
— Конечно, Виталик. Обращайся!
— Спасибо, — улыбнулся милиционер, пряча в карман виноградовскую визитку. — Вообще-то у меня есть адвокат свой, из «золотой десятки»…
— Смотри сам.
Если бы Владимира Александровича попросили привести пример абсолютной безразмерности и нескончаемого объема, он назвал бы то, что обыватели с придыхание называют «золотой десяткой» питерских адвокатов. Он лично знал человек сорок представителей этой прекрасной профессии, которые, по отзывам общих знакомых, уж точно в десятку входили. Наверное, было на свете еще столько же, которых Виноградов просто не знал.
— Приехали!
— Спасибо. Выручил… Звони, если что.
— Телефон тот же?
— Лучше по домашнему. А то знаешь, у нас слушают. Столько народу погорело! На ерунде, честное слово.
— Слышал. Пока!
— До встречи! Ребятам на «Динамо» привет передавай. Заеду, как посвободнее станет.
— Счастливо!
Слегка перегазовывая, Виноградов вырулил на Песочную набережную. Время еще оставалось, можно свернуть, заправиться.
Владимир Александрович щелкнул кнопкой приемника. Что-то зашипело, прокашлялось, а потом, когда автоматическая настройка нашла, наконец, ближайшую частоту, заговорило казенным голосом надоевшего всем бюрократа:
«…все разговоры о националистической или политической подоплеке недавнего осложнения криминальной ситуации в городе на Неве не просто безосновательны. Они абсолютно абсурдны… Так же, как и журналистские домыслы о неких мистических силах, манипулирующих с нашей экономикой в интересах третьих стран или злокозненных якобы номенклатурщиках… С другой стороны, нельзя не признать, что под видом коммерсантов и гостей в нашу северную столицу проникло множество уголовных, социально вредных элементов из республик Закавказья. Без них, дорогие соотечественники, многие из нас вздохнули бы легче… Таким образом, недавние события могут иметь и ряд положительных последствий, послужить оздоровлению обстановки на улицах…»
— Очень жаркое лето…
— Большие хлопоты! — вежливо согласился с хозяином по-офицерски подтянутый, спортивного телосложения мужчина. Белокурый ежик коротко стриженых волос в сочетании с качественным южным загаром придавал его облику некоторую картинность. Медальон на золотой цепочке, футболка, джинсы… Оружия не было, но судя по всему, при необходимости этот человек мог справиться с проблемой и голыми руками. Или ногами.
— Наливайте себе еще. Я не буду.
— Мне тоже хватит…
Пустые бокалы и несколько крохотных пестрых бутылочек расположились на бежевом поле стола — и редкие солнечные блики терялись в хрустальном орнаменте граней, стекая по этикеткам к нечаянной пивной лужице посередине.
— Нравится? — хозяин имел в виду окружающую обстановку.
— Конечно.
— Райский уголок!
Место действительно было чудесное — сосны, озера, мягкий песок… Приземистый, чистый коттедж красного кирпича с террасой, на которой они сейчас расположились. Тенистый корт. Вдали, невидимая из-за деревьев, ограда — под сигнализацией и пристальными телеглазами.
Гость и раньше, до перетряски, видел такое — на тихих «номерных» объектах госбезопасности и интимных охотничьих базах ЦК… Мало ли где! Власть имущие в пристрастиях своих консервативны.
— Помру — попрошу здесь закопать, — мечтательно прикрыл глаза хозяин. Потом сокрушенно вздохнул: