- Что вам угодно? - не выказывая ни малейшего желания открывать, спросил Виталий.
- Виталий Александрович, откройте, - растягивая слова, обратился комендант и сглотнул.
- Что случилось?
- Откройте же, чёрт подери! – заорал комендант, широко раскрывая пересохший от волнения рот.
- Не кричите! У меня приказ Особого отдела. Я не могу открыть вам, даже если сам этого захочу.
- Откройте, Виталий, я здесь, - в смотровом окошке показался Александр Викторович.
Виталий открыл. Особист вошёл первым, следом за ним проследовала группа вооружённых людей во главе с комендантом, всего десять человек.
- Личный состав вооружён? - стараясь сохранять видимое спокойствие, спросил Александр Викторович.
- Вы же знаете, что нет.
- Где оружие? – так же сухо, по-чиновничьи без эмоций, продолжал Александр Викторович.
- В сейфе.
- Вы арестованы! – особист остановился и, обернувшись вполоборота, окинул Виталия строгим взглядом.
- Позвать конвой?
- Не стоит, они тоже арестованы, - Александр Викторович попытался уловить эмоции Виталия, внимательно всматриваясь ему в лицо. - Допрыгались, доигрались! – он картинно отвернулся и, заложив руки за спину, проследовал в комнату дежурного наряда.
Виталий вошёл следом. Вокруг затёртого стола, продолжая коптить потолок ядрёным куревом, сидел конвой: Николай, Михаил и недавно перешедший из службы внешней охраны Владимир. Едкий дым резал глаза. Растёкшиеся по потолку клубы серого смога подобно шарам ртути перекатывались из угла в угол.
Небрежно окинув присутствующих взглядом, особист сгрёб со стола на пол карты вместе с пепельницей, по-хозяйски отряхнул руки и сел сверху на стол, закинув ногу на ногу:
- Господа, вы арестованы! – объявил он и, вытянув щуплую шею, добавил. – Убийство! Подумать только, убийство! И уже всё доказано. Сопротивление бесполезно. Ваша песенка спета.
- Забавно, - абсолютно не волнуясь, заметил Виталий. – Кого убили?
- Кого? – изменившись в лице, заорал особист. - Кого? – повторил ещё раз в надежде произвести большее впечатление. - Вы отрицаете?
- Шурик, я не понял, ты нас пугаешь или… - вдруг вмешался Николай.
- Шурик? – особист спрыгнул со стола. - Всех! Всех повесить! Завтра же! – срываясь на хрип, прокричал он и бросился к выходу.
- Ключи у камерного, - крикнул вдогонку Виталий.
- Камерного? – особист обернулся. - Камерного тоже, - он слегка замялся, - арестовать! Арестовать и повесить!
Недоумение охватило всех. Николай бережно собрал с пола карты, Виталий забрал у постового ключи, достал свои от сейфа и небрежно ткнул их коменданту в грудь.
- И не шуметь там, на продоле! – выкрикнул молчавший всё время Михаил.
Агей, старый лысый постовой, не обращая внимания на коменданта со свитой, прошёл в бытовку, взял три оставшихся сырых матраца, и, негромко бормоча себе что-то под нос, перетащил в дежурку.
- Вы что творите? – спросил вновь обретший дар речи комендант.
- Свободных камер всё равно нет, - ответил Виталий и закрыл дверь.
Уже через пару часов на допрос был вызван Владимир, вслед за ним молчаливый Агей. Оба были отпущены с временным отстранением от выполнения служебных обязанностей. Николая допрашивать не стали. Михаил же просто засыпал всё вокруг ужасными проклятиями вперемешку с изощрённым матом в адрес особистов лично и Особого отдела в частности, просил, даже требовал вызвать на допрос именно его и как можно быстрей. Бравируя полученным ранением, он то силился вырваться на продол и сцепиться с первым попавшимся, то, удерживаемый Виталием и Николаем, обессилено падал на стул, продолжая с удвоенной силой выкрикивать свои оскорбления. Раздражённый комендант неоднократно пытался призвать к порядку, успокоить и даже уговорить, но в ответ получил только оскорбительные выпады в свой адрес и увесистый удар пепельницей по лицу. Обида Михаила не знала границ, не знала она и пощады.
Несколько позже за Виталием зашёл особист. Его блуждающий растерянный взгляд виновато упал на стол. Стараясь не смотреть на конвоиров, Александр Викторович устало подёрнул щекой, картинно смахнул набежавшую слезу:
- Убит начальник отдела, - уже другим, дружеским и отчасти сочувствующим тоном сказал он, немного помявшись, как школьник перед строгим учителем, продолжил, - я от лица всего Особого отдела вынужден извиниться за свою некомпетентность. У нас есть показания свидетелей, что никто не выходил из изолятора, извините, произошла ошибка. К тому же, преступник уже задержан и даёт показания. Так что все, кроме Виталия Александровича, свободны. Ещё раз извините, - он сочувствующе похлопал Виталия по плечу, - пройдёмте ко мне в кабинет.