Наверное, какая-то магия или химия. Бориса тянуло, ноги сами хотели бежать – за ней, к ней… Животная страсть, необъяснимое притяжение.
Странно, но и Тит поступил нелогично. Легко предсказуемый, хладнокровный, расчётливый он вдруг обеспокоился судьбой девчонки. Серёга обеспокоился? Судьбой девчонки? – Да ну… И что с ним сейчас? Быть может, сейчас Дмитрий с отрядом огнемётчиков… Нет, уж лучше бы им удалось спасти Тита, иначе… Страшнее вряд ли способно себе представить даже самое изощрённое человеческое воображение. Вряд ли способно.
- И долго ещё ждать вашего мичмана? – недовольно спросил Борис. Стало заметно, что он чувствует себя здесь не в своей тарелке, каждый его взгляд был наполнен брезгливостью, да и в голосе его с трудом скрывался неприязненный тон. Тон торопящегося, раздражённого, уязвлённого человека. Его мысли сейчас были далеко, в нескольких километрах, рядом с ней. С рыжей, беззащитной, красивой. Мысли - назойливые, трепетные, лёгкие мысли в грязной вонючей норе под Невой.
- А ты что предлагаешь? – довольно резко ответил Алексей. Он не хотел идти за девчонкой, да ещё и в такой группе. Уж лучше бы его послали одного. А так - лишний балласт. «Ну, профессор, ещё куда ни шло, этот старый сукин сын давно на адреналине. Искатель приключений, мать его… Ну, а этот-то зачем увязался?» Уж лучше бы с ними был Миленький, чем этот, Алексей мысленно подобрал слово – чистоплюй. – Ну, давай, пойди, дай ещё один сигнал, тогда мичман вообще не встретит. Ты этого хочешь? Хочешь вернуться ни с чем?
- Почему?
- Что, почему?
- Почему не встретит?
- Ты не знаешь мичмана.
- Странный, видать, человек, - вмешался профессор.
- Не страннее вас. Такой же ковбой, но в погонах.
Где-то далеко послышался глухой хлопок, спустя пару секунд по водной глади пробежала лёгкая зыбь, воздух чуть колыхнуло дуновением сквозняка. С кровли беззвучно сорвались капли, также беззвучно упали в воду, кругами обозначив место падения. На какое-то мгновение вновь воцарилась тишина, зыбь незаметно сошла и поверхность воды вновь растянулась идеальным глянцевым полотном.
- Сейчас здесь такое начнётся, - насмешливо поглядывая на раздражающего его Бориса, сказал Алексей, отошёл от дамбы ещё на несколько шагов.
- Что? – в один голос спросили профессор и Борис.
- Сейчас увидите, - довольно ответил Алексей. – Я бы посоветовал вам отойти, но как поступать, смотрите сами.
Профессор с Борисом настороженно отошли от дамбы.
- У мичмана есть одна слабость, - продолжил Лёха, - он выращивает мыло, а где его разводить, если не здесь?
- Мыло? – негромко спросил Борис.
- Ну да. Ах, чёрт, ты же и этого не знаешь. Мыло - это такие подводные твари - опарыши. На вид жутко мерзкие, но весьма питательные и неплохие на вкус, если правильно приготовить, конечно. Но и у них есть один недостаток, - Лёха злобно прищурил один глаз. - Даже в очень малых количествах они вызывают весьма забавные галлюцинации, особенно в первый раз. Живут на дне, жрут тихонечко, гадят понемножку. Вот эта маслянистая глянцевая слизь на поверхности и есть их фекалии. Здесь глубины-то кот наплакал, почти везде по пояс, но пойди-ка, пройди. Сначала обсерут как падлу, потом обглодают. В воде для них ты добыча, тупая, беззащитная дичь. Сейчас сам всё увидишь.
Где-то в глубине тоннеля тишина вдруг глухо изрыгнула негромкое, еле слышное жужжание. Спустя мгновение вдогонку прилетевшему звуку по воде пробежала еле заметная мелкая зыбь. Жужжание приближалось. Комариным писком в воздухе завис уже отчётливо различимый звук работы какого-то моторчика. Прорывая глянец, на поверхность вырвалось сначала несколько десятков, а затем и несколько сотен чёрных небольших маслянистых пузырей смрада. Выпрыгивая, словно мячики, они негромко лопались и высвобождали заключённый в себе серо-жёлтый дымок. Неописуемо мерзкий запах мгновенно поднялся к кровле и ударил в нос. Немного поморщившись, Борис без лишних раздумий одел противогаз. Неумолимо растущее облако заполнило всё пространство. Урчание моторчика приближалось, вместе с тем количество пузырей вони только увеличивалось, водосборник ожил. Воняло всё – вода, воздух, стены, мысли… А, чёрт, даже мысли! Сумасшествие! Профессора резко стошнило, он брезгливо харкнул, вытер лицо и тоже одел противогаз. Лишь Алексей, вдохнув полной грудью, слегка прищурился: