- Умеем, - подтвердил Борис.
Но Алексей, казалось, не обратил никакого внимания на его слова и продолжил:
- Я это к тому говорю, что назад могут вернуться не все. Кто знает, что может случиться? Покидая сей бренный мир, каждый из нас должен быть уверен, что его группа смогла благополучно вернуться. Берёте трубку, звоните, запрашиваете переадресацию на мичмана, ждёте столько, сколько он вам скажет, и в условленное время выходите в место высадки.
- Мы всё поняли, - попытался авторитетно заявить профессор, но в последний момент его голос отчего-то дрогнул, и вышло как-то неуверенно. - А что там за слизь такая? Нам стоит при выходе чего-то опасаться? Почему слизь именно там, и кто её оставил?
- Профессор, - Алексей снял перчатку, устало приложил обнажённую ладонь к лицу, - ну, ладно, этот ещё зелёный, - он жестом указал на Бориса, - но вы… Неужели вы ничего не заметили?
- Не заметил, - профессор стыдливо опустил глаза.
- Слизь я заметил ещё на асфальте, даже присел, чтобы окончательно убедиться. Затем проследил направление, откуда или куда идёт полоса, опять же, её отлично видно на мокрой поверхности, если смотреть под острым углом. У входа в убежище я заметил множество испражнений, скорее всего мух, которыми был облеплен весь вход по периметру, следовательно, в сухую погоду там роились мухи и жрали эту чёртову слизь. Мухи как свиньи, где жрут, там и серут. А когда у нас не было осадков? Дня два назад. Следовательно, два дня назад в лаз влезало нечто, что испачкало лаз слизью, ну, или вылезало из него. А если это нечто было в нём два дня назад и сегодня снова оставило след, значит, оно облюбовало себе это место. Кто у нас может оставлять слизистый след? Улитка, слизняк или что-то подобное… Вы когда-нибудь встречали голодного слизня? Я встречал. Мерзкая ядовитая тварь… Кстати, это он и был. Я эту нечисть за километр чую, - Лёха тяжело вздохнул и устало осмотрелся. - Напарника моего вот такая же дрянь сожрала. Боря с Миленьким тогда ещё под стол пешком ходить учились… Хороший был человек - Мишаня Питерский. Два автомата в терновом венце с одного лекала набивали, ни у кого таких партаков не было, только у нас… Это уже позже двуглавых орлов колоть стали, а как по мне, так это уродство, видано ли такое – птица с двумя головами – мутант.
За исключением вертикального лаза, комната имела и вполне нормальный горизонтальный вход и в целом производила впечатление вполне безопасного места. Алексей с сожалением осмотрелся, небрежно смахнул набежавшую слезу:
- Хорошее место, но пора уходить, - он погасил керосинки, привычным движением открыл пронзительно взвывшую металлическую дверь. – Делай, как я!
Снова первый. По всему было видно, что Алексей здесь бывал достаточно часто или, как минимум, досконально знал здешние тоннели. Он шёл уверенно, сосредоточенно, отчасти отрешённо. Туман воспоминаний неожиданно заполнил его рассудок. Тоннель имел, как оказалось, множество ответвлений, арочный свод кровли местами имел довольно крупные трещины, из которых в выработку тянулись белоснежные щупальца плесени. Через пару сотен метров тоннель уходил резко вправо, сразу за поворотом на почве у стены лежал согнувшийся и поджавший под себя ноги скелет человека. Его одежды относительно неплохо сохранились, штанов и обуви не было.
- Кто это? – поинтересовался профессор.
- Не знаю, - равнодушно ответил Алексей, - давно здесь лежит, раньше висел, но кому-то верёвка понадобилась, её и подрезали вместе с ботинками.
- А штаны?
- Не знаю, я его в штанах не видел.
- Да уж, - возмутился Фёдор Иванович, - куда же мы катимся? У мертвеца и то ботинки упёрли, единственное богатство висельника – верёвку и ту увели.
- А вы знаете, я рад, нет, действительно – рад! Человек слишком долго играл в запретные игры, возомнил себя повелителем мира, и естественно мир поглотил его. Иначе и быть не могло. Человек превратился в омерзительную, алчную, подлую сущность ещё задолго до всего этого… Всякие там ГМО, стволовые клетки, нанотехнологии, клонирование – человек возомнил себя Богом, и финал оказался вполне предсказуем.
- Не ожидал, если честно, - удивился профессор, но тут же, не желая терять нить разговора, продолжил, - Алексей, ты верующий человек?
- Нет, Фёдор Иванович, я не верующий человек, - тут же ответил Алексей и, немного помедлив, добавил, - я скорее псевдоатеист, если можно так выразиться.
- Это как?
- Я не верю во все эти религиозные штучки. Я знаю только, что Бог есть, однозначно, но наш ли это Бог?
- В каком смысле? - профессор окончательно растерялся. За всю свою долгую жизнь он никогда не встречал человека с подобной позицией. Обычно немногословный Алексей сейчас, как ни странно, легко и вдумчиво общался на отвлечённую тему без свойственных ему «смотри и учись» или «делай, как я!»