- Что не надо? – не понял Крис.
- Оставь эту сволочь в покое. Пусть сам выкарабкивается. Мало он тебе крови попортил, а ты теперь мать Терезу из себя изображаешь.
- Ли, я должен с ним поговорить! – стоял на своем Крис. – Должен в глаза ему посмотреть!
- Зачем, Крис? – схватил его за плечи младший и хорошенько тряхнул. – Чтобы услышать очередную ложь? Чтобы он посмотрел на тебя, как на кусок дерьма? Он на всех так смотрел, братишка, как же ты не замечал?
- Я любил его, – просто ответил Крис. – Пусть он тоже посмотрит мне в глаза и скажет, что плевать он на это хотел.
Лиама вызвали на допрос в военную прокуратуру тем же вечером. И уже спустя пару часов машина пришла за Крисом. Видимо, младший Хемсворт внял просьбе брата и рассказал прокурорским о том, как глупо Охотник попался в сети, умело расставленные Гюрзой.
- Проходи, майор, присаживайся! – пригласил Криса военный прокурор и протянул руку для приветствия. – Меня зовут Алек Смит.
Хемсворт пожал сухую, крепкую ладонь и внимательно оглядел собеседника. Примерно одного возраста с Крисом, он был как минимум на две головы ниже и в два раза уже в плечах. Светлые волосы с ранними проплешинами могли бы сделать его старше, если бы не какое-то шкодное, совершенно мальчишеское выражение лица военного прокурора.
«Интересно, как он с такой мордой допросы ведет? – подумал Хемсворт. – Ему бы в комики, по телеку байки травить».
- Это мой помощник, Майки, – представил Смит стоящего лицом к окну человека, который лишь сухо кивнул Крису.
- Слушай, Крис, ничего, что я так сходу на «ты»? Ну так вот, мы тут твоего братца отправили на медицинское освидетельствование….
- Что?! – перебил прокурора Охотник.
- Да ничего, что ты вскинулся? – всплеснул руками Смит. – Мы с Майки решили, что брательник твой крепко перебрал. Ну вот решили убедиться. Он тут знаешь, какую херню нам наплел? Говорит, ты трахнул Нормана, прикинь? Говорит — целыми днями его пердолил, пока вы по сопротивленческим тылам ныкались.
- Тебе завидно, что ли? – решил не церемониться с прокурором Крис и поддержать выбранный им тон беседы.
- Так это правда? – удивленно вылупился на Хемсворта Смит. – Майки, ты слыхал? Этот тип нагнул самого Нормана! Ну слушай, мужик! Ты мой герой! Расскажи, чувак, как это было? Норман, небось, сосет так же сладко, как брешет?
«Держаться!» – сам себе приказал Крис и, от греха, завел руки за спину, да еще пальцы в замок сложил. Чтобы кулаки сами собой не потянулись к наглой роже прокурорского ублюдка. А кулаки чесались! Ох как же они чесались отрихтовать наглую прокурорскую харю! Чтобы поганым своим языком не осквернял того, что было у них с Томом. И ведь знал Крис, на что шел, когда просил брата рассказать обо всем следствию. Да только не ожидал он такого. Грязи этой не ожидал.
«Провоцирует, гад! – решил Крис. – Специально так себя ведет, проверяет, как я отреагирую. Ну да я тебя не разочарую, уебок!»
- Ну, был грех, – пожал плечами Хемсворт. – А кто бы на моем месте удержался? Ты ж Тома видел. Как есть грех ходячий.
- Ладно, мужик, я тебя понимаю, – потрепал Криса по плечу военный прокурор, – даже сочувствую. Поди неприятно узнать, что любовник на самом деле тебя поимел. Да и смотался!
- Твоя правда, Смит, – скрипнул зубами Хемсворт, – так неприятно, аж кулаки ноют, так хочется въебать по наглой лживой морде!
- Майки, что скажешь, дадим мистеру Хемсворту объясниться с мистером Норманом?
- Если мистер Хемсворт окажет нам любезность, – все так же глядя в окно, отозвался помощник.
- Да, Крис! – прокурор открыл ящик стола и вытащил тонкую папку, – тут пара вопросов, на которые нам до зарезу нужно получить ответы. А твой бывший, понимаешь, молчит как партизан на допросе.
И Смит сам же заржал своей шутке.
- Может, тебя увидит, станет сговорчивее? И нам хорошо, и тебе зачтется. Император щедро платит за любые сведения о Сопротивлении. А уж тому, кто разговорит проклятого Нормана, отсыплет полной горстью. Ну, что скажешь?
- Скажу — пошли вы! – вальяжно откинулся на спинку кресла Крис.
- Чего?! Ты не оборзел, Хемсворт?
- А ты не оборзел, Смит? – в тон ему ответил Крис. – С какого перепугу я буду делать твою работу? Колоть пленника — твоя забота. Моя — ответить на твои вопросы. Если тебя ничего не интересует, кроме того, как Хиддлс мне отсасывал, так я, пожалуй, пойду.
И Крис поднялся с кресла.
- Сядьте, Охотник! – внезапная перемена поразила Хемсворта. Теперь перед ним сидел не дурашливый пацан, а собранный, серьезный мужчина. И смотрел этот мужчина на Криса так, как будто хотел дыру в нем прожечь.
- Сядьте и послушайте! Нам некогда вытаскивать сведения из господина Нормана. Мы могли бы применить к нему спецсредства. Да только не люблю я этого. Под пытками чего только не скажешь, правда? Лишь бы прекратить боль. А нам нужна правда. Собственно, самый главный вопрос, на который должен ответить бывший подполковник Хиддлстон — как скоро планируется наступление на Столицу? И какими силами наступление будет осуществляться. Вы понимаете, Хемсворт, как важно сейчас удержать город?
Крис осторожно кивнул.
- Ну так как? – спросил прокурор. – Вы согласны помочь следствию? Собственно, мы могли бы приказать, да только я предпочитаю договариваться.
- Сделаем ему подарок! – подал голос Майки.
- Отчего ж не сделать? – согласился Смит. – Что Вы скажете, Хемсворт, если мы в конце вашей с мистером Норманом беседы минут на пять вырубим видеокамеры? Сможете удовлетворить Ваше желание и с чистой совестью пересчитать ребра бывшему любовнику.
- Ага. Чтобы мне потом предъявили превышение полномочий или типа того. Нашел дурака!
- Никаких предъяв, Хемсворт! Даю слово! – пообещал прокурор. – Я же вижу, как у тебя желваки ходят, и как руки за спиной прячешь. Чешутся кулаки? То-то же!
И Смит протянул Крису тонкую папку с вопросами. Крис папку взял.
- Только по лицу не бей, – поморщился Смит, – а то Нормана через пару дней на суд везти, к самому Императору. Очень Его Величество будет недоволен, если мы такую симпатичную мордашку подпортим.
В допросную Тома привели глубокой ночью. Или это было раннее утро? Хиддлстон потерял нить времени. Здесь, в подвалах военной прокуратуры Империи, время текло крайне медленно. И не было каких-то ориентиров, чтобы следить за его ходом. Часы заключенным не полагались, как и солнечный свет, впрочем. Кормили раз в день, но сказать, в какое время, Том не мог. Большую часть времени занимали допросы, остальное время он проводил в каком-то липком полузабытьи — сказывался резкий откат после стимуляторов. И не сон — спать ему не позволяли, но и не явь. Сон в заключении стал непозволительной роскошью. Хиддлстон отдавал должное своим тюремщикам — лиши заключенного сна, и не нужно тратить силы на пытки.
Том, насколько смог, подтянулся к столу — пододвинуть прикрученный к полу стул было невозможно — и уронил голову на сцепленные наручниками руки. Наверняка видеокамера фиксирует каждое его движение, да только он устал почти трое суток подряд изображать героя. В который раз обругал себя за то, что не послушал врачей и заботливую Гвен и решил самолично участвовать в наступлении. Мог бы не лезть в пекло, восстановиться окончательно после падения с вертолета. А тут еще и лобовое столкновение с Хемсвортом. Как будто под товарняк попал.
Ну где там эти прокуроские и их тупые вопросы? Долго его мариновать будут?
Как будто кто-то услышал Тома — дверь допросной распахнулась, по глазам мазанул нестерпимо-яркий свет, заставляя привыкшего к полумраку Тома зажмуриться. В дверном проеме появилась знакомая фигура.
- Крис! – это имя слетело с губ, как проклятье. Или как благословение.
Хемсворт тяжело опустился на стул напротив, положил перед собой папку, открыл, достал лист бумаги, пробежался глазами по строчкам, усмехнулся и перевернул листок чистой стороной вверх.
Он не спешил заговаривать с Томом. Просто смотрел. Как будто впервые видел. Изучал. Тому стало неуютно под этим взглядом. Лучше бы кулаки в ход пустил, честное слово. Никогда не знаешь, что лучше — бешеный Хемсворт или вот такой вот, безразлично-спокойный.