Миле хотелось больше расспросить ее и, в первую очередь, о личной жизни. Для нее это было делом принципа. Она все еще чувствовала вину за то, что так поступила с Жанной, и только ее настоящее женское счастье рядом с каким-нибудь по уши влюбленным красавцем могло бы успокоить Милину совесть. Но спросить напрямик она не смогла.
— Ладно, Мил. Была рада тебя видеть, но мне пора, — Жанна махнула рукой на заведенную машину в другом конце стоянки.
— И я тебя была рада встретить. С наступающим!
Укладывая покупки в багажник, Мила украдкой поглядывала в сторону Жанны, а когда та села в машину, выпрямилась в стала внимательно всматриваться в то, кто был за рулем. Водителя Мила не рассмотрела, но, когда их автомобиль проезжал мимо, ей показалось, что вместе с Жанной сидел какой-то мужчина. И, если глаза ее не подвели, Мила увидела, как Жанна положила руку на его плечо.
— Если что, можно сказать Викингу, что у Жанки новый роман, и я видела, как она с этим парнем целовалась, — пробормотала Мила, захлопывая багажник.
Из-за вечных пробок Мила приехала домой только к двум, и это было катастрофически поздно, учитывая, какие приготовления к ночи ее ждали. Эпиляцию она сделала накануне, а все остальное оставила на последний день: увлажняющая маска, ванна с морской солью и лепестками роз, укладка, макияж…
Матвей, сидя с кружкой кофе на диване в гостиной, с улыбкой наблюдал за тем, как его обожаемая падчерица «чистит перышки» перед романтическим Новым годом. В душе он надеялся, что именно сегодня все решится, и молодые люди окончательно сойдутся. Он ни грамма не сомневался в Костиной любви и мечтал, чтобы он поскорее сделал Миле предложение. В последнее время Матвей все чаще задумывался о своих годах и боялся, что у него осталось совсем мало времени, чтобы понянчиться с внуками. Детей ему Бог не послал, а с Милой они сблизились, только когда та стала совсем взрослой. Сколько лет он потерял, сколько лет не знал счастья быть любимым папой, сколько лет не мог узнать настоящую ценность семьи.
Матвей надеялся, что в качестве дедушки сможет реабилитироваться. Он представлял, как будет баловать внуков, дарить самые вкусные сладости, гулять с ними в парке и забирать к себе на выходные, играть в пиратов, читать сказки и выдумывать их тайный сказочный мир, вход в который разрешен только детям и таким старикам, как он. Но для этого было нужно, чтобы Костя с Милой снова сошлись. Именно поэтому Матвей предложил Миле свою квартиру, тем более он все равно собирался уходить, хотя никакого новогоднего приема не намечалось. Еще месяц назад он забронировал столик на двоих в любимом ресторане Ольги.
Прошло много лет со дня, когда Ольга их покинула, и все это время для Матвея было подобно одному нескончаемому дню. Его жизнь кончилась вместе с ее жизнью, а то, что осталось, сконцентрировалось вокруг Милы, дочери любимой жены, а теперь и его дочери. Матвея забавляли ее попытки с кем-нибудь его познакомить. Мила искренне желала ему счастья, и это так грело душу. В то же время Матвей видел в Милиных глазах толику ревности, но дочка могла не переживать — он никогда не изменит памяти жены.
— Пап, у меня тут проблемка! Помоги! — крикнула Мила из своей комнаты, и Матвей нехотя поднялся с дивана.
— Что тако… — он замер на пороге комнаты, где кругом была разбросана одежда.
— Сломала замочек на платье, которое приготовила на вечер. Не знаю теперь, что надеть, — глядя на ворох платьев, вздохнула Мила.
— Ну тут я тебе не советчик, — осторожно заметил Матвей.
— Па, мне сейчас не до шуток! Ты представляешь, какой передо мной выбор? А ошибиться я не могу-у, — жалобно протянула Мила. — Что мне надеть, чтобы сразить Викинга? Скажи как мужчина.
— Мила, почему бы тебе не посоветоваться с подружками?
— С какими? Всем моим подружкам сейчас не до меня: кто режет колбасу в «Оливье», кто подгузники меняет… а ты вот рядом и все равно скучаешь.
— Знаешь, когда ты в прошлом месяце простыла и взяла выходной, а Костя заехал тебя навестить, ты открыла ему в старой футболке…
— Ой, не напоминай! Я думала, что это ты из аптеки вернулся. Но я быстро переоделась.
— Да, но потом, когда я напоил тебя лекарствами, и ты уснула, мы с Костей ненадолго вышли…
— Только не говори, что курить! Ты же бросил!
— Не сбивай меня с разговора, дорогая. Так вот, мы вышли… освежиться, и Костя сказал, что ему ты очень понравилась в своей детской футболке.
— И что? Предлагаешь мне пойти к нему на рандеву в футболке со Скуби-Ду?
— Ну что ты? Я не об этом. Я это говорю к тому, что бы ты ни надела, Косте все понравится, потому что это будет на тебе. Мне твоя мама нравилась в любой одежде, будь то шикарное вечернее платье или майка со спортивными штанами.
— Хорошо. Очко засчитано. Умело ты решил слиться. Но мне все равно нужно что-то надеть, и пока я не решу, тебя не пущу к телевизору.