Порез на ладони соединился с порезом на предплечье, как-бы скрещивая потоки крови. Через пару секунд ладонь отпрянула и писатель, вытерев рукавом красные потёки крови, показал зажившую, гладкую и без всякого шрама кожу. Спрятав лезвие в рукоятку, он засунул нож себе в карман штанов.
Даша смотрела на всё это через телефон и улыбалась. Сейчас это увидят... Ого, четыре тысячи человек! Наконец-то не только я усомнюсь в своей адекватности. Она улыбнулась ещё шире. А когда высунула от возбуждения язык и выпучила глаза, стала походить на безумную.
Внимание Толи к дороге привернул звук гудка, проезжающей по встречке фуры. Заглядевшись на чудо, он напрочь забыл о дороге и машину повело на встречную полосу. Джус резко вывернул руль вправо, чудом избежав столкновения и едва не вылетев на обочину. Блогер опять смачно выругался, но теперь в голосе прибавилось испуга. Он с силой провёл по волосам рукой, но те опять упали на глаза.
— Смотри за дорогой, идиот!.. — вскрикнул Максим. Не хватало только опять в аварию попасть.
От таких резких и неожиданных движений Даша прикусила высунутый кончик языка и выронила телефон на пол. А когда, нашарив его рукой, подняла и посмотрела на экран в недоумении нахмурилась.
— Сдесь это… что-то… ну… — Во рту царили боль и вкус крови, а на глаза навернулись слёзы. Это немного вернуло её в наш мир. Даша отдала телефон Максу.
— Они снесли тебе канал. — спокойно сказал он Толе и посмотрел через плечо. — Ты всё успела заснять?
Даша кивнула, прикрывая рот рукой. Не хреново так прикусила, подумала она, чувствуя, как кончик языка чуть-ли не свисает. Она моргнула и из глаз непроизвольно покатились две слезы.
— Чего?! — не поверил Джус. От ощущения дыхания смерти на затылке его руки тряслись. На самом деле он просто чувствовал дыхание Оси, который приник к его плечу и, сопя, глядел на экран. — Так быстро? Это же нужно… — На экране было: «Ваш канал на YouTube заблокировано из-за…» Толя не успел дочитать, потому что Круглов выхватил гаджет. После чего опустил стекло, отстегнул ремень безопасности и высунулся в открывшееся отверстие настолько на сколько позволял его страх выпасть. Через мгновение он уже сидел задницей на дверце, держась свободной рукой за рейлинги на крыше.
— Эй, говнюки! — прокричал Максим, вглядываясь в лобовое приближающегося огромного Хаммера. Разглядеть что-либо представлялось невозможным. Стекло наглухо затонировано. — Передайте хриплому, что ему меня не достать! — Он со всей силы бросил телефон, попав прямо в зону пассажира. Максим по инерции начал переваливаться через дверцу наружу. Но кто-то до боли схватил его за ноги.
Смартфон разлетелся, а на стекле не осталось ни царапины. Хаммер с угрожающей настойчивостью приближался. До полного столкновения их отделяло каких-то сто метров.
Ося, взявшись двумя руками за ноги друга, втащил его в машину. Максим больно прошёлся хребтом по ребру дверцы. Ноги оказались где-то в задней части салона, а голова на бардачке. Писатель перепугано вытаращился на себя самого. Чёрт. К этому, наверное, невозможно привыкнуть. Ося кивнул, как-бы принимая безмолвную благодарность. Макс стал выворачиваться, как-то пробуя сесть на место.
— Это полная задница! Жопа! ЖОПА! — вдруг стал лупить по рулю Толя. Похоже, что до него только дошло в какое известное вещество он вляпался. — Что это нахрен было? Мне кто-нибудь объяснит? Это не твой брат близнец, не-ет!
Максим уже и забыл, что ему такое сказал. Он опять шарился в бардачке.
— Кровь О́си лечит все раны. Не знаю почему и как. — будничным тоном заявил писатель, выуживая из бардачка небольшой пистолет. — И да, это не мой близнец. Это тот самый ящер. Он за три дня превратился... в меня. Тоже не знаю почему и как. Теперь всё ясно?
— Нет, мать твою! Не ясно! — проорал Толя. После чего начал яростно нашёптывать себе под нос. — Я просто хотел просмотров. Почему со мной всегда так? Почему я?..
К Харькову оставалось 3 километра.
Глава 7
1
— Ви впевнені? — переспросил нотариус. — Нічого нікому?
— Да, на всі сто. — невнятно подтвердил Николай. Он был пьян уже с самого утра, или даже можно сказать ещё с ночи.
Этот средних лет мужик не собирался оставлять свой капитал ни жене, ни сыну. А оставлять было что... Николай Морозов был владельцем ювелирного магазина. Упитанный, лёгкая щетина, лысина, перегар, круглые глаза и одутловатое лицо. Все это сейчас напирало на молодого нотариуса, которого тот вызвал с Харькова сюда — загород, в дом своей покойной матери. Коля только вчера вечером похоронил свою старенькую мать. Он сам вырыл могилу, заказал гроб и с помощью местного священника и парочки пьянчуг упокоил её возле папы, как та и хотела.