Все эти ощущения не давали мне покоя и высверливали в голове дырку под названием “так ли я хорошо себя знаю?” Может, я подсознательно люблю, когда надо мной издеваются? Я мазохистка? Люблю, когда закручивают гайки? Ятен поймал меня в капкан недавно пробудившейся чувственности и вовсе не торопился снять сливки, прекрасно осознавая, что я никуда не денусь. И эта пытка сводила меня с ума. Да и хотел ли он вообще дойти со мной до конца, я не знала. Все его проделки больше смахивали на наказание и месть за то, что я сделала с Сакурой.
Я провела ладонью по шее. Отметины, которые мне оставил Ятен в тот вечер в баре, уже прошли. Когда он ушёл, оставив меня дрожащей и всхлипывающей у стены, мне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя и привести в порядок свою блузку. Чтобы не тратить время, я сразу же отправилась в VIP ложу “Трёх Огней” забрать Ами и поехать по домам. Когда я зашла в ложу, Сейя моментально бросился ко мне, раскрывая объятья с воплем: “Крошка, вот и ты, наконец!” Однако, молодой человек застыл на полпути и потрясённо уставился на мою шею, открыв рот. Я сначала не поняла в чём дело, но начала нервничать, когда и Рей, и Ами, и Тайки посмотрели на меня точно так же.
— Что это с вами?! — рявкнула я, вглядываясь в их лица.
— У тебя на шее… в общем, возьми зеркало Мина, — Ами протянула мне свою пудреницу, не глядя в глаза, краснея, словно помидор.
Взглянув на своё отражение, я не могла не воскликнуть:
— Твою ж мать!
Вся моя шея была в мелких красных пятнах. Это были засосы, которые оставил Ятен. Я зло посмотрела в его сторону, но он сидел, погружённый в свой телефон, и делал вид, как будто происхождение красных отметин его и вовсе не касалось. Молодой человек лишь на миг скосил глаза, поймал мой взгляд, ядовито улыбнулся, а потом снова углубился в экран телефона. В тот момент у меня не осталось сомнений, что этот гад сделал это специально!
Обстановка в ложе в момент стала напряжённой, а в воздухе повисла тишина. Сейя демонстративно отсел от меня, Ами боялась встретиться со мной взглядом, Тайки смотрел на меня с недоумением, Ятен был занят телефоном, а Рей пьяно хихикала, рассматривая мою шею. Мне ничего не оставалось, как собрать своих подруг и ретироваться из ложи “Огней”. Несколько дней мне приходилось замазывать красные пятна тональным кремом и носить шифоновый шарфик, глядя на который, Ятен злорадно улыбался.
Неделя прошла напряжённо, поскольку начались зачёты, и я носилась то за распечатками в учительскую, то с итоговыми тестами Ятена, сдавая их преподавателям. Ко всему прочему, я умудрилась подхватить простуду. Видимо, холодный осенний ветер, когда я приходила в себя у бара после грубости молодого человека, сделал своё дело. Меня периодически морозило и бросало то в жар, то в холод, а голова туманилась так, что соображать было сложно. Я купила в аптеке лекарство, но оно лишь ненадолго снимало симптомы. Мне нужно было отлежаться, хотя бы денёк, но об этом не могло быть и речи. Ятен дал мне ясно понять, что зачёты очень важны для него, и, если я не хочу отправиться на дно залива, я должна помогать ему. И я помогала. Мне было плохо и до слёз жаль себя, но выхода не было. Напряжение нарастало, в горле чувствовался комок, а это был верный признак того, что вскоре должна разыграться какая-нибудь драма. Я с детства так чувствовала будущие неприятные события. Эти события невозможно было предотвратить, они просто происходили и всё, а после — комок в горле пропадал сам собой. Вот и в этот раз ощущение опасности не покидало меня. Что-то шло не так… но я списала это на простуду и старалась не замечать маячков своего тела. Мне просто было больно думать.
Гром среди ясного неба грянул, когда профессор Мао объявил, что не поставит Ятену отличную оценку за экзамен, потому что он не сдал итоговую работу на этой неделе, а все сроки уже давно вышли. Ятен выволок меня в коридор, прижал к стене, и я опять увидела змеиное выражение лица. Молодой человек был похож на кобру, которая приготовилась нанести последний решающий удар, перед тем, как умертвить свою жертву. Я вся сжалась и задрожала.
— Где моя работа?! Я же отдал её тебе три дня назад, чтобы ты сдала её профессору Мао! Ты что, забыла это сделать, блять?! — заорал он на меня.
Его глаза метали молнии и смотрели на меня в упор, не мигая.
— Я… я всё сдала… — промямлила я.
И это была правда. Несмотря на простуду, я чётко помнила, как отдавала работу профессору вместе с другими студентами.
— Как же ты её сдавала, если профессор Мао говорит, что её НЕТ?! Ты, блять, это специально сделала, да?!
— Ятен, я, правда, сдала работу! Я чётко это помню!
— Прекращай врать! Ты её забыла сдать! — орал он.
— Но я, правда… — запищала я.
Слёзы уже начали мне жечь глаза, а губы задрожали.
— Заткнись! — рявкнул он.
— Но… — моя грудная клетка начала сотрясаться, а слёзы брызнули из глаз.
Молодой человек схватил меня за шею и сжал пальцы так сильно, что я захрипела. Ятен наклонился ко мне, и его лицо застыло в паре сантиметров от моего.
— Я сказал тебе заткнуться! Значит, слушай сюда! Я не знаю как, но ты должна исправить положение дел немедленно! Если я не получу высокий балл за экзамен, мне придётся свернуть свои занятия музыкой, а если это произойдёт, я сам лично тебя закопаю! Ты поняла?!
Поскольку я не могла говорить и дышать, я резко дёрнула голову вперёд, давая понять, что поняла его. Он убрал руки, засунув их в карманы джинсов, развернулся и ушёл.
Меня бил озноб, а к горлу поступала тошнота. Что же это? Почему ТАК? Я села на корточки и разрыдалась. У меня была температура, мне было больно и обидно. Я всю неделю таскалась в университет, находясь почти на последнем издыхании… я старалась как могла…
Каким же образом работа Ятена могла пропасть? Я точно помнила, что отдавала её. Почему он так несправедлив ко мне? Может это всего лишь досадная ошибка?
Я решила подождать профессора Мао в учительской. Он закончил свои занятия через два часа, и все эти два часа я ожидала его на жёстком стуле, терзая себя мыслями о стычке с Ятеном. Музыка для него — всё… за это он раздавит меня… я в этом могла и не сомневаться… Если за малейший промах молодой человек грозился сдать меня полиции или семейке Сакуры, то за такой косяк, как перспектива остаться без увлечения, которому он посвящал всё своё свободное время, моё тело можно было уже не искать в принципе…