Во-вторых, приблизительные сроки смерти не совпадали с датой пропажи. Ни у кого. У нас имелось восемь трупов, включая любовницу Алаверо и Джеймса, и все они выглядели куда более истощенными, чем должны были. Та пара, что погибла на пляже, отсутствовала две недели. А по данным экспертизы создавалось впечатление, что женщину только голодом морили не меньше месяца, возможно давая что-то для поддержания ее жизнедеятельности время от времени. Как это возможно, дьявол подери? Что он такое?
И, наконец, в-третьих, у большинства из убитых были застарелые шрамы. Как будто их сначала мучили, потом следы пыток проходили, шрамы успевали побледнеть, и после этого их начинали пытать снова. В голову приходило только одно объяснение, и оно полностью разрушало мою картину мира. Их просто лечили. Каким-то образом, похожим на то, что делал Рэивиэль, затягивали все раны до состояния застарелых шрамов, а потом наносили новые. И так снова и снова. Раньше я считала, будто такое невозможно, а теперь просто не понимала, что возможно, а что нет.
Чем больше я смотрела в эти бумаги, тем больше мне становилось не по себе. С кем мы, в конце концов, имели дело?! Человек ли этот безумный вообще?! Чем больше я погружалась в принесенные Скалой тексты, тем больше мне хотелось напиться, так что, как только он начал открывать клуб, я вернула ему эти документы. Я успела перечитать их раза три, от шока проглядывая текст куда быстрее, чем обычно, и, сказать по правде, уже просто не могла их видеть. За это надо было выпить.
— Ты был прав. Это мне не понравилось. Он чудовище, причем чудовище неуловимое, — мрачно заметила я, отдавая другу всю стопку сразу.
— Я предупреждал, — спокойно заметил Скала. — Бумаги останутся у меня, на случай, если твой напарник захочет на них взглянуть. А пока я советую тебе расслабиться и немного отдохнуть у нас. Ты же не отступишься, верно? — он пристально посмотрел на меня своим… дружески-заботливым взглядом, и я почувствовала укол совести. Только воскресла для него и уже рискую.
— Не отступлюсь, ты прав, — я не стала лгать ему, пытаясь успокоить. Ни к чему.
— Тогда я хочу, чтобы ты напрягла мозги здесь. Глядишь, додумаешься до чего-то, что не пришло в головы копам, — Скала смотрел на меня укоризненно, но не пытался отговаривать. Вот у кого стоило поучиться Рику. Хотя… сравнивать беглого раба и сына долларового миллиардера, наверное, не слишком разумно.
— Спасибо. Так и сделаю, — вздохнула я.
Вскоре после этого разговора Скала исчез из поля зрения, наверное, помогать своим. А мне принесли божественно пахнущее мясо с овощами и пару бутылок пива.
— За счет заведения, — проговорила та же девушка, что меня встретила. — Ты ему весьма дорога, так что не сдохни, ок? Он расстроится, — язвительно добавила она, и ушла.
Чем уж я ей не угодила, не знаю, но «сдохнуть» я и не планировала, так что решила просто не обращать внимания на эту неожиданную вспышку неприязни. Мало ли, чем я ей не понравилась, может, она виды какие-то имеет на Скалу и считает, что я ее конкурентка?
Я достаточно скоро выбросила девушку из головы, отдав должное превосходным свиным медальонам и запеченным овощам, да и обе бутылки, сказать по правде, приговорила быстро. А после этого — просто сидела и наблюдала за посетителями. И думала. Напряженно думала, несмотря на некоторое количество алкоголя в крови. Может, нам стоит действительно уехать, пока сверхъестественный маньяк не нашел нас и не убил? Нет, это плохая идея. Он убьет еще десятки людей, если его не остановить. Но что для этого сделать, что?!
Как я не «вертела» все узнанное в голове, у меня все равно не получалось запихнуть эту серию убийств в нормальную картину мира. Как и понять, что делать, чтобы поймать маньяка, способного просто испарить любые следы своего пребывания рядом с жертвами. Это был тупик. Кубик Рубика, в котором отсутствовали почти все сектора одного из цветов. Лабиринт без выхода. Головоломка, не имеющая ни одного верного решения. Словом, полная задница. Задница, из которой мне не собирался помогать выбраться даже собственный напарник. Рика за это я потрясу отдельно, но сейчас такой возможности не было.
А потом меня грубо выдернули из размышлений:
— Снова вы, Элис. Позволите составить компанию, или опять будете делать вид, что пришли сюда случайно? — я подняла голову от давно опустевшей бутылки пива и увидела Тома.
Снова в белом костюме. Почему-то от цвета его одежды у меня начала побаливать голова, но я была не в состоянии играть и пытаться от него избавиться, так что просто махнула рукой:
— Присаживайтесь, если вам так хочется, — бросила я устало. — Что на этот раз?
Он дружелюбно улыбнулся, заглядывая мне в глаза:
— Хотел извиниться. В прошлый раз я довольно грубо влез в вашу личную жизнь, и был в этом неправ. Позволите заказать вам выпить в качестве компенсации?
Я подумала было, что это звучит абсурдно: с того разговора прошло достаточно времени. Но… этому человеку, единственному среди местных белых мужчин, доверял Скала. Даже заставил меня пообщаться с ним в первый раз, хотя ему не было свойственно давить на друзей. Что может случиться, если я позволю Тому этот дурацкий вежливый жест? Пусть заказывает, если ему так проще.
И я согласилась:
— Если вам этого так хочется — заказывайте. Но я не держу на вас зла. Та девочка погибла, а разговор я уже успела и вовсе позабыть, — изображать Элис не было ни желания, ни сил.
— И тем не менее, это было не слишком культурно с моей стороны, — заметил он, и я ощутила, как ноют виски. С чего у меня так часто стала болеть голова, интересно?
— Возможно, — не стала спорить я.
Том не изменился с нашей последней встречи. Все такой же выраженно-интеллигентный, в белом костюме, в очках с черной квадратной оправой, и с участливым выражением, как будто приклеенным к лицу. Интересно, он всегда такой, или только когда пытается пообщаться со мной?
Пока я об этом думала, он успел сходить к барной стойке и заказать какой-то коктейль. Принесли его в рекордные сроки, причем, хотя это снова была та девушка, что меня встретила, на сей раз она была мила и приветлива, и в ее речи не было даже малейшего следа сарказма. Видно, меня тут все же считают более-менее своей из-за давнего знакомства с владельцем клуба, а перед Томом она не стала демонстрировать свой норов. Можно ли считать, что она ему не доверяет?
Девушка поставила на столик два совершенно одинаковых бокала «Маргариты», и я поморщилась: никогда не любила коктейли. Но Том поднял свой и произнес нечто вроде тоста:
— За маленькое примирение, — с какой-то внезапной веселостью сказал он.
— За примирение, — решила согласиться я, и выпила из своего бокала залпом. В голове промелькнула мысль: с каких пор я пью незнакомые напитки сразу и до дна? Странно даже, что такое желание возникло.
Практически сразу после этого головная боль стала невыносимой, а потом я поняла, что падаю прямо лицом на столик. Но я успела услышать, как Том произнес совершенно не своим, злым голосом:
— А я предупреждал. Жаль, ты мне понравилась, детектив.
После этого на меня навалилась полнейшая темнота.
Глава 20
Сначала я подумала, что просмотр документов в клубе Скалы мне приснился, и я лежу в своей кровати в номере. Не открывая глаз, я постаралась потянуться, но у меня не получилось. Я просто не могла двинуться. И только после этого, с трудом, я распахнула глаза. И не увидела ничего, кроме кипенно-белого потолка. Не в отеле.
А спустя пару мгновений до меня дошло, что я связана. Или, вернее будет сказать, привязана. Очевидно, к кровати, за руки и за ноги. Поза получалась вульгарнейшая, голова по-прежнему болела, и мне очень захотелось немедленно проснуться. Губы пересохли, во рту — ночевали кошки, и сердце заколотилось, как безумное. Но голова оставалась на удивление ясной.