Она не слышала. Отключилась.
Глава 5
Том выхаживал Морру с титаническим упорством. Самоотверженно, так, как следует поступать любящему супругу. Он разрывался между общественными работами и Моррой, а по вечерам, почти ночью, падал на подушки, чтобы встать через три-четыре часа и быстрее бежать — на рыбалку, охоту, уборку, стройку, за новым целебным порошком от Ольги. Он запретил себе отдыхать, запретил себе спать, постоянно подстегиваемый хлыстом вины. Он заметно похудел, осунулся, и казалось, даже постарел. От постоянного недосыпа под глазами образовались темные круги, он мог стоя задремать во время разговора. Мужчина практически не ел, и очень много курил.
Вербер и Аид наблюдали за немым самобичеванием, и ничего не говорили достаточно долгое время, пока ситуация не стала откровенно критической.
Вербер успевал только приносить ему мази и самодельные нехитрые лекарства, и никогда ему не удавалось поговорить с ним с глазу на глаз — Том постоянно спешил, или был слишком уставшим, чтобы воспринимать человеческую речь.
Аид уняв гнев пытался поддерживать Тома, но наткнулся на непроходимое упрямство — Том желал все делать сам, и отказывался принимать помощь.
Кожа на руке Морры перегнивала, но достаточно быстро регенерировала, что сильно удивляло Вербера. Он никогда такого не видел. Сначала образовался огромный черный пузырь, который Вербер вскрыл, и оголил склизкое мясо. Все это отвратительно воняло, но он в силу привычки не замечал; зато замечал Том, но не подавал виду, постоянно находясь рядом, и помогая другу делать его работу. Некротические образования отмирали, чудовищно смердили, вдобавок женщину часто рвало желчью, иногда и кровью. Первое время она постоянно находилась в бреду, температурила и редко приходила в сознание, да и то для того, чтобы выпить несколько литров воды и отрубиться вновь. Ожидание ее выздоровления казалось какой-то недостижимой целью, к которой Том упорно шел, поддерживаемый двумя преданными друзьями.
Случившееся с ней быстро стало достоянием общественности, но Аид убедил всех, что Морра сама сбежала после семейной ссоры, детали которой не спешил раскрывать, как не пытались выведать зеваки. Все произошедшее хранилось в строжайшей тайне, так же как причина внезапного исчезновения Афилисы.
Беды, однако на этом не закончились. Лето внезапно превратилось в осень. Впервые за бесконечное существование в Бете, погода стремительно менялась, и появилась непредвиденная нужда в тепле и большем запасе еды. Но никто не связывал данные события, и это было к лучшему. Впервые разобщенность сыграла на руку злосчастным человекам. Объединяло только строительство больницы, которое нещадно затягивалось.
Через какое-то время в домах начали расти камины. Быстро, умело, под предводительством Макса, Вербера и Тома. Троица пользовалась уважением, а к Тому, на котором не было лица, все окружающие относились с особым трепетом и сочувствием. И искреннее сочувствие других, помогало разросшемуся чувству вины грызть его еще сильнее.
Том постоянно бежал уже почти месяц. Бежал от одного дела к другому, и потому совершенно не заметил, как Морра постепенно пришла в себя, начала понемногу есть, и даже ходить по дому. Неуверенно, опираясь на стену, долго отдыхая после нескольких шагов, она сама доходила до ванны, и в какой-то момент даже осилила чистку зубов. То, что она увидела тогда в зеркале ее совсем не шокировало. Она только пожалела, что осталась жива.
И ей нужен был он. Как воздух, как вода, как наркотик, как последний островок ее угасающей веры в Свет. Морра хотела видеть Сириона и ничто другое ее пока не беспокоило. Морра не спешила обратить внимание Тома к себе, видя его по ночам, когда он оказывался случайным гостем в их постели, на время короткого сна. Потому она не могла выяснить куда делся второй датчик для связи с ББ.
Ей понравилось быть больной. Ее не замечали. Зато она замечала все. Она видела, как мучается Том, видела как заботится о ней Вербер, и как переживает Аид. Видела и Ивис, которая приходила ухаживать за ней; и все-таки теплилась еще мелкой надеждой, что между ней и Томом что-то может случится. Морра, однако, отдала должное Ивис: девушка не пыталась причинить ей боль, когда меняла повязку, или смазывала руку, и казалось, даже прониклась к ней жалостливой симпатией подавая стакан воды. Только Морра больше не верила. Никому из них. Даже тем, кто заслуживал. Ивис в такой список совсем не входила, и Морре доставляло особое удовольствие притворяться спящей и слушать, как отшивает ее Том. Раз за разом.