— Ты готова, душа моя?
— Нет.
— Мы опаздываем, — Том нетерпеливо качался на пятках у двери в ванную комнату.
— Не торопи меня, или иди один.
— Ты прекрасно знаешь, что я не уйду без тебя.
— Тогда заткнись и жди, — раздраженно повысила Морра голос. Раньше она никогда себе не позволяла так говорить с ним, и время от времени начала практиковать такой тон. Неужели он и это стерпит?
Том стерпел, прокусив внутреннюю сторону щеки до крови.
Когда Морра вышла, он забыл про боль, изумленно разглядывая ее.
Яркие, вызывающе красные губы, которые совсем не хотелось целовать, их хотелось кусать, настолько они были аппетитны. Чудо: на ней не черное, а ядовито-красное платье почти в пол; в обтяг, по всей фигуре, с длинным рукавом и огромным вырезом на спине, который кончался там, где и положено, чтобы оставить полет для фантазии. Только теперь Том оценил, следуя за ней, насколько у Морры прекрасная спина. Она сделала какую-то прическу, небрежную, но невероятно сексуальную — маленькие прядочки выбивались, их хотелось поправить, коснувшись шеи. Том поймал себя на мысли, что сойдет с ума, если увидит, как к ее коже кто-то прикасается.
И да, безусловно, она произвела фурор, мгновенно затмив всех дам, одетых может быть и хорошо, и даже со вкусом, но не так дерзко как она. Морра всегда подчеркивала собственную сексапильность, не пересекая грани дозволенного. Где другие предпочитали удобство, она выбирала красоту.
Первый прилив гнева мужчина испытал, когда Морру коснулся Аид, целуя в макушку, и рассыпаясь в комплиментах. Вербер так не поступил, он просто оценивающе оглядывал женщину, и ничего не говорил.
Тому казалось, что все смотрят на нее. Все. Абсолютно все. У него закружилась голова, и мужчина думал, что снова сходит с ума.
Новые приятели и знакомые обязательно делали Морре комплимент, и если на женские приятности она отвечала холодно и вежливо, то на мужские любезности — одаривала мужчин очаровательнейшей улыбкой, смущалась, кокетничала. Но выдерживала тончайшую грань дозволенного.
У Тома сводило от злости и безысходности челюсть, но он продолжал немым стражем стоять за спиной у Морры, изничтожая взглядом любого, кто к ней обращался. Только кто на него смотрел в этот момент?
Великан хорошо постарался. Он убрал кухонные тумбы, потратив огромное количество времени только на их освобождение, и оказалось, что Кухня огромна: она легко могла вместить сотню и более человек. Аид организовал стол со всевозможными закусками и напитками. Организовал музыку и свет, который подходил бы для томного вечера. Великан создал потрясающую сказочную атмосферу с яркими неоновыми вспышками, игрой теней и разноцветными огоньками. Теперь он скользил между гостями и справлялся почти у каждого всего ли хватает, и хорошо ли каждый проводит время.
Постучав вилкой по бокалу, он привлек всеобщее внимание.
— Друзья! Я собрал вас всех снова, — шутку Аида оценили и захихикали, он вежливо улыбнулся и продолжил, — Да-да, просто для того, чтобы сказать вам всем, что мы большие молодцы, и заслужили немного праздника. Тем более, я знаю, что во многих мирах зимой был какой-то большой праздник. Традицию поддерживать не предлагаю, но предлагаю сегодня провести время отлично, чтобы у всех осталось отличное воспоминание об этом дне!
Раздались аплодисменты. Аида бесспорно уважали и любили, и с его авторитетом сложно было тягаться. Засидевшиеся дома жители Беты были счастливы выбраться из дома, и провести время вместе.
Загремела музыка — отличный повод, чтобы расслабиться.
— Шикарное платье, — к их небольшой компании подошел знакомый. Он поглядывал на Тома, ища его одобрения, но обращался к Морре, выкрикивая каждое слово, — ты танцуешь?
Морра ослепительно улыбнулась, и приняв его руку, отправилась за ним на импровизированный танцпол, не дожидаясь разрешения Тома. Она прекрасно чувствовала его настроение.
Проводив их взглядом, Вербер и Аид повернулись на Тома, который так и остался с открытым ртом с замершими словами отрицания.
— Брат, все в порядке, просто один безобидный танец, — прокричал ему на ухо Вербер, сжимая плечо, словно хотел остановить от необдуманного поступка. — Он нормальный парень, не сделает ничего предосудительного.