— Ты меня слушаешь?
— Я не знаю.
— Все пришли сюда поодиночке, а вы вдвоем… как-то странно.
— Я привыкла к странностям, Ион. Меня сейчас больше удивляет их зацикленность.
Вечер в Бете неимоверно прекрасен. Земля и ее вечная немая спутница — Луна, мягко блестели в небе. Звезды мерцали холодным светом, тёплый ветер слегка тревожил листву, а в воздухе приятно пахло срезанной травой. Том лежал на газоне во дворе дома, и разглядывая звезды, думая о том, что скрывается за их мерцанием на самом деле. Он изучал их впервые не через стекло. Некоторые из них были давно мертвы, но с запозданием дарили ему этот незабываемый вечер. Его ум занимал вопрос бесконечности Вселенной. Насколько же велика Вселенная? Он думал, насколько он мал относительно всего этого бесконечного величия и манящей красоты. Занимала судьба Земли, ее прошлое, как вышло так, что они теперь вынуждены играть в чьей-то постановке, пытаясь вернуть доверие.
Ивис, весь день не отпускавшая его, наконец ушла, ласково обняв и пожелав спокойной ночи. Она пыталась его и поцеловать, но Тому чудом удалось избежать неуместного действа. Он весь вечер терпел многозначные намеки, боясь нагрубить и обидеть девушку. Он пытался улизнуть к Морре на Кухню, но Ивис повторно и окончательно убедила его, что они с Моррой уже поговорили, и все в порядке: Том может спокойно провести день, как ему хочется. И вообще, местного управленца толстяка Ионено не стоит отвлекать, а то можно увидеть истинную ипостась истерички. Сначала Том поверил, но сейчас уже сомневался. Как она смогла так легко его обмануть?
Встретились и занимательные вещи, помимо навязчивой девчонки: у Ивис действительно оказался прекрасный виноградник, с огромными сладкими гроздьями спелого винограда. Он впервые попробовал свежесорванные плоды и почти весь день находился в полнейшем восторге. Кислинка во рту долго еще сопровождала Тома, но оно того стоило, и напоследок, мужчина сорвал несколько гроздей для Морры. Ивис же показывала, как они делают вино из этих ягод, но процесс Тома не заинтересовал. Прогуливаясь между лоз, он впервые услышал гитару, звучащую во дворе. Неслыханные ранее звуки его заворожили, и он прервав какой-то рассказ Ивис, таки сбежал, и договорился с игравшим парнем разучить несколько несложных мотивов.
Поток сознания прервала наконец-то вернувшаяся жена. Но она отводила взгляд и не спешила целовать Тома:
— Мор? В чем дело? — он насильно взял ее лицо в ладони.
— Я просто устала, Том. Мы весь день проторчали на Кухне, и я никогда так не уставала, если честно.
— На Кухне?
— Да, Том, на Кухне. И если бы ты не был так занят своими делами, — в ее глазах мелькнули его любимые чертики, — Ты бы знал, что обед помогала готовить я. И тот стейк, что ты с удовольствием жрал, жарила тоже я!
Она остервенело вырвалась из его объятий, и пошла в дом, оставляя ошарашенного Тома снова наедине с самим собой. Мужчина попытался возразить ей вслед, но она обозвала его неприличным словом, и громко хлопнула дверью. Как вчера помириться, ему даже не стоило и пытаться.
Сирион, наблюдавший за происходящим, был очень рад. Вероятно скоро, он сможет начать эксперимент заново.
Первая ночь, когда они спали раздельно. За все десятилетия Морра и Том привыкли просыпаться рядом, пусть и не имея интимной связи, они находились все равно вместе.
Тому не просто спалось хуже обычного, ему вообще практически не спалось. И когда наконец пришло время подъема, он просто лежал с закрытыми глазами, слушая мерзкий треск голосового помощника, который пытался привести его в чувство. Всю ночь Тому кровать казалась холодной, и он никак не мог согреться. Морра любила во сне забирать одеяло, закидывать на него ногу, или пускать на него слюни. Сегодня же ничего этого не было, и шаря в ночи спросонья по ее половине, и не находя жену, Том постоянно просыпался в непонятках озираясь. Вечером, после громких беспричинных для него ругательств, в его же адрес, Морра просто легла на маленький диван, и никак не реагировала ни на слова, ни на действия мужа. Женщина молча смотрела в спинку, и не издавала ни единого звука пока не заснула.
В конце концов, треск его достал, Том сдался, и резко сел. Дом пуст, Морра ушла. Зная, что никого кроме него здесь нет, мужчина все равно несколько раз беспомощно позвал ее. Жилище скрипнуло в ответ, и наступила унылая тишина. Томас встал, походил из угла в угол, снова подбирая слова для скорейшего примирения. Конечно, виноватым он себя не считал, потому, как в целом-то, он даже не понимал, что случилось. Это Морра вела себя странно, и не желала даже поговорить. Сейчас бы это ей стоило думать о том, что ему сказать!