Сначала его радовало, когда Тома попыталась прибрать к рукам озабоченная девчонка, а ненавистная Морра никак не препятствовала. Более того, она даже не стала ничего выяснять. Просто самоустранилась, и так же бездействовала, как и Том. Но потом Сирион осмыслил: по отдельности эти двое максимально усугубили общую ситуацию, и тянуть больше нельзя. Усугубили так, что начали крушить мир вокруг себя: он — утопая в алкоголе, она — в слезах.
Сирион никогда не понимал, почему другие Высшие никак не стремятся скорректировать поведение своих подопечных в Бете. Человеки снова выбирали праздность, вместо упорного труда, Любви и созидания, не раздумывая, какие будут последствия. Опыт прошлых миров, как будто, совсем ничему не научил.
«Их просто сотрут».
Очередная провальная попытка.
Он решил посмотреть на Морру именно в тот момент, когда она билась в истерике в туалете, размазывая по щекам слезы и сопли. То ли жалость, которой Сирион изрядно понабрался у людей, то ли здравый смысл, подтолкнули вмешаться. Хотя бы чуть-чуть. По-хорошему, следовало сначала просить разрешения у Верховного, дабы не огрести выговор, но медлить не хотелось. Мало ли что эта нерадивая самка могла натворить в таком состоянии.
С легким хлопком он вышел из пространства, прямо перед ней:
— Хватит.
Морра подняла на него зареванные, мутные глаза и икнула:
— А, это ты, козлина. Чего тебе?
Сирион улыбнулся. В этот раз не зловеще, а скорее даже радушно и располагающе, но вышло все равно не очень. ББ как всегда выглядел безупречно с его зализанными волосами и блестящим костюмом.
— Ты ноешь, сидя в туалете, — просто произнес он. — Зачем ты это делаешь?
— Я просто делаю то, что, оказывается, нормально для Человека — я плачу. Жаль, что я не делала этого раньше.
— А у тебя разве был повод?
— Не было. Благодаря тебе.
— Я считал, на опыте других, что негативные эмоции разрушают. Теперь думаю наоборот — они делают вас лучше. В меру, конечно.
— Ты знатный идиот, — она показала ему средний палец, и зарыдала.
Высшего жест не оскорбил, не обидел, и он улыбаясь, продолжил с ней говорить:
— Тебе виднее, кто идиот, но это не я сейчас сижу на полу, и это не я рыдаю над собственной несостоятельностью.
— Но ты виноват! — она судорожно втянула в себя воздух, а в глазах затанцевали злые огоньки.
— Может быть, но лишь отчасти, — он убрал руки за спину, — в чем ты меня обвиняешь?
— Ты, — она запнулась, — ты не научил нас жить. Мы только и делали, что ели, спали, и занимались какой-то чушью. Ты — самая натуральная козлина!
— А как по-твоему надо было? Наслать чуму? Или от рассвета до заката истязать грязной работой? Я создал мир так, как посчитал нужным.
— А я оказалась жертвой твоего эксперимента — мне немного не повезло. Но знаешь, обидно бывает, когда вокруг говорят о вещах, о которых у меня нет абсолютно никаких понятий. Где, например, мои родители? Что это такое вообще?
— У тебя их нет.
— У всех есть. Люди размножаются…
— Я знаю, как вы размножаетесь. Если ты не поняла, я старался избегать лишних эмоциональных привязанностей, и потому выращивал вас искусственно. Материал брал из…
Сирион хотел добавить, что по его задумке, все люди должны относиться легко к потенциальному партнерству, сходиться и расходиться в свое удовольствие. Но эти двое наплевали на сложившееся положение вещей обозначив себя парой и вспомнив социальный статус подобного партнерства, закрепив его Словами. Они уже в его мире зацепились друг за друга нарушив его изначальную идею. Они всегда все ломали и портили в его понимании. До идеала ни мужчина, ни женщина однозначно не дотягивали. И почему только Верховный позволил им войти в Бету?.. Но Сирион не договорил будучи прерванным Моррой:
— Из той комнаты с мертвыми людьми, да-да. Значит там мои родители?
— Там их генетический материал. Не более. Ты что, ощутила себя сиротой?
— Ощутила бы, если бы знала, как это. У меня огромная пустота в том месте, где должны быть базовые человеческие понятия.