Когда они закончили, Морра отстранилась от Тома, и как ни в чем не бывало, придвинула к себе разлетевшиеся листы.
— Даже ничего не скажешь? — он поправил ее задранный подол, и хотел поцеловать, но она не далась.
— Спасибо, — бросила Морра ему через плечо, сразу прикусив губу.
Том разочарованно смотрел на затылок любимой женщины, которая несколько минут назад приняла его в себя, а теперь изображала недотрогу:
— Ну, раз спасибо, то всегда пожалуйста, — его кулаки невольно сжались. — Обращайся.
Он хотел уже уходить, не в силах подобрать нужных слов, как Морра его подцепила:
— Надеюсь, подобное не повторится.
Небрежность тона и лживое безразличие сильно задели мужчину, даже больше чем сами слова. Том же уже знал правду. Морра принадлежит только ему! Почему?..
Яростно ударив кулаком по столу рядом, и что-то просипев нечленораздельное, Том вылетел с кухни.
Она выругалась, и бросила карандаш на столешницу.
— Можно…?
Аид и Ионено стояли за едва приоткрытой дверью дворика, не решаясь войти. Морра нервно рассмеялась и поманила их. Она совсем забыла о посторонних, к счастью для Тома.
Ионено молнией промчался мимо. Женщина успела заметить его лицо, почти бордового цвета, и то, как он спешил поскорее убраться, стараясь не смотреть на на нее.
Оставшись вдвоем со своим другом, Морра виновато потупила взгляд. Великан же с интересом смотрел на нее, и совершенно не скрывал подрастающее чувство негодования:
— Зачем ты ему…
— Ничего мне не говори, — женщина упала на столешницу, и начала не сильно об нее стучаться головой, — Пожалуйста, ничего не говори.
— Нет, тебе придется в этот раз меня выслушать, несносная ты Зараза.
Аид спешил на винодельню, к одной из подруг Ивис, попросить бутылку для вечерней посиделки с Вербером. Подругу он так и не нашел, зато столкнулся с самой хозяйкой, которая подметала двор. Они поздоровались и разговорились на тему ее небольшого социального долга, пока диалог не прервало тихое мужское покашливание, где-то недалеко в тени виноградника.
— Кто твой ухажер, Ивис? — осторожно поинтересовался он, — Том?
Девушка грустно покачала головой, и очень тихо ответила:
— Он не мой ухажер.
— Что же тогда он здесь делает?
— Сейчас читает. Иногда бренчит с Максом на гитаре. Он приходит не ко мне, а к моему винограду и моей библиотеке, — было заметно, как ей неприятно говорить обо всем этом.
— И все? — Аид был крайне удивлен: Морра, даже в минуту душевной слабости, избегала этой темы, и потому Аид искренне полагал, что Ивис давно добилась своего.
— Да. Я пыталась несколько раз, ну, ты знаешь, — девушка продолжала подметать, и по ее щекам уже катились скупые слезы, — но он каждый раз либо отталкивает меня, либо уже спит. А когда трезвый, то и говорить с ним на эту тему не получается. Я не понимаю, — она оперлась на метлу, — зачем он страдает, если эта дура ушла к тебе? Я ему говорила, что она сделала свой выбор, и больше не придет, а он не слушает. Что между вами?
— Ничего.
— Конечно, ври больше. Мужчина и женщина вдвоем, и ничего?
— Ивис, так бывает. Ничего.
— И даже не целовались?
— Нет, — Аид отрицательно качнул головой, посматривая в сторону, откуда донесся звук. — Я целовать кого попало не намерен, и ты это знаешь лучше чем кто-либо.
Ивис обиженно фыркнула, и вернулась к уборке. Аид когда-то давно был ее целью. Один раз, и тогда мужчина очень доступно ей разъяснил, что она его не интересует, не привлекает, и вообще в его глазах она совсем еще дитя.
Аид сам не понимал, зачем влазит в чужие проблемы, но ноги уже несли его вглубь прекрасных лоз. Морра категорически запретила общаться с Томом. А когда он очередной раз высказал желание поговорить, Морра не по-человечьи зашипела на Аида, называя предателем, и в гневе начала метать посудой, от которой он чудом уклонялся. Она перебила все тарелки, чашки, и даже одну вазу, только после этого успокоилась. Они тогда серьезно разругались, но удивительно: дело кончилось тем, что женщина обиженно надулась и не разговаривала с ним, чем окончательно добила. Аиду пришлось долго извиняться, и самостоятельно убирать осколки. Морра, видя, что он сдался, любезно снизошла до помощи, и они поругались еще раз, но как только Аид заметил скапливающиеся у нее слезинки в уголках глаз, снова отступил.