― Похороните его завтра. Он ушёл раньше времени, не в свой срок. Его душа неспокойна. Он заберет с собой еще пятерых в течение года, это будут родственники по мужской линии.
Глава 4
Адиса заснула после ухода отца. Снова всплыли воспоминания, уже не такие яркие. Картинки выглядели замутнёнными, словно их положили в воду и попытались скрыть детали.
Лето. Полдень. Адисе исполнилось одиннадцать лет. Ближайшие родственники собрались под натянутым тентом в саду. Было невыносимо жарко. Большие гелиевые шарики висели неподвижно, все спешили съесть свой кусок торта. Эрдэни смешил, рассказывая неправдоподобные истории, а Ванда опять ходила за каким-то мальчишкой хвостом, и он её не замечал.
Раннее утро. Дочь и отец пошли на охоту. До этого он брал её в лес, но чаще всего на рыбалку, реже они вместе расставляли и проверяли силки, поставленные на зайцев.
Сейчас он посматривал на Адису и улыбался. Он научил делать самодельный лук из подручных материалов. Адиса долго искала нужную ветку, до этого она уже принесла одну, но та не подошла, и так было несколько раз. Отец указывал на ошибки. Одна была слишком сухой, другая слишком гибкой, у третьей уже прорезывались сучки, а четвертая сломалась от натяжения. Ветку она искала на земле, а также рассматривала внимательно деревья. «Если ты окажешься одна и без ножа, то только твои руки, ноги и голова помогут в беде. Ты сама оружие и сама себе щит» ― слова отца повторялись в голове заезженной пластинкой.
Наконец, нужная ветка отыскалась, пришлось повозиться, прежде чем дерево согласилось отдать один из своих отростков. Адиса про себя даже попросила это зеленое насаждение не сопротивляться, потому что уже вымоталась и была без сил. То ли просьба подействовала, то ли все-таки она сама смогла отодрать ветку, но вот она оказалась у неё в руках.
Адиса отыскала камень после одобрения отца, и начала вырезать древесину у живота лука, сделав его тоньше. После этого сделала желобки для тетивы. В лесу было тихо, только отец сидел неподалеку и тоже мастерил лук. Тетиву Адиса сделала из ткани, натягивать пришлось долго и осторожно под присмотром уже опытного в этом деле Тамира Банзарона.
Следующим этапом были стрелы, но девочка вымоталась. Решили обустраивать лагерь, предстояло провести ночь в лесу. Вместе начали собирать палатку.
Июнь. Июль. Август. Три месяца промчались быстро. Раз в неделю дочь и отец уходили в леса с ночёвкой. Каждый раз всё дальше от дома, в глухие места. Адиса многому научилась и многое осознала.
Отец показывал ей звериные тропы. Они расставляли силки и ловушки. Каждый день Адиса делала новый лук и стрелы и справлялась всё лучше. Она научилась стрелять, но не так метко, как отец. В темноте леса он начал снова рассказывать легенды народа, и теперь она сомневалась ― правда это или вымысел, ведь раньше она считала их сказками и не боялась. Она всегда ждала страшные истории с нетерпением, предвкушая с замиранием сердца конец. При солнечном свете он показывал ей как мерцают его глаза, и иногда как будто читал её мысли, что пугало Адису.
Однажды в конце лета они возвратились домой после неудачной охоты. Отец быстро сходил в кабинет, а вернувшись, положил перед ней три манускрипта. Написанные чернилами, книги имели очень древний вид. Адиса боялась к ним прикоснуться, но это было обманчивое впечатление. Она тронула обложку и ощутила холод металла, листы невозможно было согнуть. Странные письмена в манускрипте она раньше не видела.
Отец начал учить Адису древнему алфавиту, чтобы та сама прочитала написанное. Она постоянно спрашивала о содержании древних книг, на что он лишь отмалчивался и говорил, что всему свое время.
Язык был очень трудный, состоящий в основном из гласных звуков. Их значение менялось от звукоизвлечения. Обучаться произносить всё правильно утомляло Адису невероятно. Иногда ей казалось, что она пробежала марафон, а не занималась изучением мертвого языка.
Горло и гортань болели, язык еле шевелился. Буквы тоже были похожи на завитушки и точки. Их написание тоже не доставляло большого удовольствия. Она часто спрашивала отца, зачем это нужно. Тамир Банзарон неизменно отвечал, что это её наследие, и Адиса должна его знать.