Лас очень большая дворовая собака, и, наверное, в его родословной есть хотошо или алабай. Он вылизывает её своим шершавым языком, очень похожим на кошачий, а девочка возмущенно отмахивается, пытаясь отстраниться. Пёс линяет, ведь сейчас весна. Скоро жаркое лето, шерсть клоками свисает по бокам.
― Прекрати немедленно! ― возмущенно кричит Чингис.
Адиса останавливается, она не понимает, кому он это кричит, ей или собаке. Лас ― лучший друг. Ему она может рассказать всё что угодно. Он не наругает. Только посмотрит своими большими глазами и замашет большим хвостом, как бы говоря, давай лучше поиграем.
Брат часто появляется неожиданно. В последнее время он очень сердитый, и Адиса не хочет с ним играть. Девочка отворачивается и бросает палку в сторону кустарников. Брат с прищуром смотрит на неё и молча берет лопату, которую еще утром оставил отец, перекапывая сад.
Рядом с будкой стоит миска. Чингис, наклоняясь, льёт жидкость и делает что-то еще. Адисе не видно его манипуляций, он специально закрывает обзор. Наконец, он поднимается и свистит. Прибегает Лас. Он любит ходить с братом на охоту, а вот Адиса так и не научилась свистеть. Пёс сразу оказывается около миски и начинает лакать жидкость.
― А ты знаешь, что мы монстры? Люди забывают нас! Просто тупо не видят, кроме может бурят, и то не всех. Мы прокляты! Я, ты, отец, ― брат смотрит на неё и взвешивает в руках лопату.
― Я не понимаю. Не пугай меня! ― девочка боится его и зовёт мохнатого друга, ― Лас, иди ко мне, ― собака только поворачивает голову, и хвост вяло машет из стороны в сторону.
― Я покажу тебе кое-что…
Глаза брата темнеют, и он, размахнувшись бьет Ласа по голове со всей силы. Голова раскалывается с хрустом, и мозги разбрызгиваются во все стороны. Адиса не может пошевелится. Она только глубоко дышит и в ужасе смотрит на Чингиса.
― А теперь пошли копать, ― жестко говорит он.
Они закапывают Ласа в дальнем углу сада, под акацией. Адиса тихо плачет, изо всех сил сдерживая рыдания. Она хочет убежать, но понимает, что намного слабее и медленнее брата. Чингис много раз доказывает ей это ― на охоте, в быту, в школе. Разница между ними пять лет. Адисе кажется будто между ними пропасть. Чингис отправляет её умыться и говорит с мерзкой ухмылкой, что всё будет хорошо.
В ванной комнате девочка смотрит на себя в зеркало ― чумазое лицо, грязные руки, футболка в крови. Её знобит. Она принимает душ и надевает халат. В открытое окно дует прохладный ветер. Чирикают воробьи под крышей. Она не верит, что это произошло. Надо проснуться и забыть кошмар. Адиса щипает себя за руку и морщится от боли. Сердце ноет, и она снова вытирает слёзы. Реальность может напугать гораздо сильнее.
К вечеру приезжают родители. Во дворе тихо, никто не встречает проживающих в этом доме звонким лаем. Чингис врёт, что Лас куда-то убежал, но скоро вернется.
Адиса слышит разговор с родителями через окно. Она впервые задумывается о маньяках и убийцах. Она ощущает вину, что не смогла спасти своего Ласа, так еще помогала Чингису закопать любимого пса. Она думает о мести ― какой боли заслуживает брат, и чего ей это будет стоить.
Она спускается к ужину. Всё, как обычно, как будто ничего не случилось. Мать суетится на кухне. Брат помогает расставлять посуду. Отец разливает чай с молоком. Повседневный ритуал от которого становится тошно и страшно, ведь совсем недавно рядом прошла смерть…
Адиса подбегает и дёргает скатерть. Посуда с едой летит на пол. Она кричит. Слезы текут по щекам.
***
Адиса открыла глаза. Белый потолок слепил, а зеленые стены навевали тоску. Навалилась усталость и снова захотелось спать. Она уже не в больнице, а в каком-то другом месте. Большое окно закрыли серыми атласными шторами, и недалеко поставили маленькую тахту. Желтая люстра освещала комнату мягким уютным светом. На полу лежал ковролин, а в углу стоял включенный торшер в бело-серую полоску. Она рассматривала рядом с её кроватью большое коричневое кресло, когда увидела отца, прикорнувшего в неудобной позе. Вертикальная глубокая складка на лбу стала еще резче. Он постарел или ей просто показалось из-за странных теней, которые лежали как‑то криво. Адиса часто заморгала, и тени встали как надо. Она закрыла лицо руками и постаралась не расплакаться.