«Не надоооо».
«София.
Попытайся вспомнить самое лучшее из твоей жизни, — голосок Ингеборги доносился издалека.
Я поняла, что снова сдаюсь. — О, София.
Ты сразу отреагировала…
Ты забудешь скоро наши черты.
Внешность – не главное.
Но потом будешь пытаться разглядеть нас в толпе незнакомцев».
«А вы? — Я не сдержала стон. — Вы будете искать меня в толпе незнакомцев?»
«Мы, словно близнецы, — Паприка произнесла немного грустно. — В жизни разные.
Но – близнецы. – Паприка присела на кровать.
Наблюдала со стороны.
Она сидела сгорбившись.
Уткнула локоть в колено.
Сложная длинная коса Паприки свисала с плеча.
Взгляд из-под пушистых ресниц нацелен на меня. — Ты делаешь вид, что ты спокойна и расслаблена, София».
«Куда уж я спокойная, — я нервно захихикала. — Расслабленная?
Я близка к расслаблению».
«Кто-нибудь бы поверил в твое спокойствие, София.
Но мы ощущаем твое напряжение.
Оно исходит волнами». — Паприка выпрямилась.
Снова вздохнула.
«Не напряжение исходит волнами, — я взвыла.
Вцепилась в голову Ингеборги. — Я исхожу волнами».
«Ты – искренняя, София, — Ингеборга через пару минут подняла счастливое лицо. — Везде искренняя». – Ингеборга отошла от меня.
Присела на кровать.
Обняла Паприку.
«А вы искренне любите друг дружку, — я улыбнулась. — Поэтому вы вместе.
А не из-за работы…
Ты, Ингеборга, серьезная.
Организованная.
А в Паприке пылает огонь свободы».
«Поэтому мы ладим, — Паприка чувственно поцеловала Ингеборгу. — Мы знакомы давно.
Но никак не можем насладиться друг дружкой.
Мы не разные.
Все люди – одинаковые.
Мы можем с тобой слиться, София».
«Вы уже сливались со мной, — я медленно одевалась. — Сливались.
А я изливалась». — Я сказала интимное.
Нарочно – грубо.
Но Ингеборга и Паприка не обыграли – поданную мной – шуточку.
Я присела к голограммам.
Что сейчас делают старший помощник управляющего и второй помощник?
«София? — Паприка нежно пропела. — Нам нравится за тобой следить».
«Извращенки», — я засмеялась.
«Ты очень серьёзно увлечена своей работой.
Приятно видеть, когда кто-то увлечен».
«Паприка, — я обернулась. — Не отвлекай меня.
Зубки твои сверкают.
И ты, Ингеборга.
Слишком пухленькая у тебя губа.
Я не могу себе позволить загореться снова.
Я должна зарабатывать деньги».
«Меня охватывает волна вожделения, — Ингеборга прошептала. — Я вспоминаю, как ты, София…»
«Ингеборга, — я пропищала. — Нууу, пожалуйста.
Направь свою волну на Паприку.
Если я…» — Я махнула рукой.
С трудом сглотнула.
«София?»
«Да, Паприка».
«Ничего у тебя не получится».
«С чем не получится?
Что не получится?».
«Ты еще слишком напряжена.
Поэтому я и Ингеборга чувствуем за собой вину.
Ты не выпита до дна.
Будешь смотреть на свои голограммы, но все равно станешь оглядываться на нас и прислушиваться».
«И что?» — Я с вызовом посмотрела на Паприку.
«Ты должна очистить свои мысли, София».
«Никому я ничего не должна.
Не буду чистить.
Нет у меня мыслей».
«София?»
«Да».
«Иди к нам».
«Зачем?»
«Обещаем, что…
Что приступишь к своей работе с чистой головкой».
«Прочистите мне мозги».
«София?»