«Спать с собой не зовут?»
«Спать с собой зовут».
«Что же вы от добра добра ищите?»
«Действительно», — Герасим бороду почесал.
«Конечно», — Лейсан ус подкрутил.
«Боимся мы девушек, — Герасим пробурчал. — Помним, как девушка нас с кровати в яму скинула».
«Теперь вы ученые.
Второй раз девушки вас в ловушку не заманят.
Не ложитесь на кровать там, где кровать оборачивается к яме».
«Мы и не подумали, София, — Герасим и Лейсан обрадовались. — Мы девушек к себе пригласим в номер.
Номер снимем с нормальной кроватью.
Которая не с ловушкой».
Научные сотрудники так разгорячились, что убежали из моей комнаты.
Об управляющем забыли.
И о козле сарказмониевом уже не думали.
С тех поря я Герасима и Лейсан не видела.
Нашли ли они себе невест на Ярмарке Любви?
Улетели ли они со своими невестами по домам?
Или остались на Ярмарке Любви с женами?
Не моя печаль…
Потащила я козла на веревке.
Прибегаем в космопорт.
А мой космолет на штрафстоянку отбуксирован.
«Господа полицейские, — я к космополицейским подбежала. — Я оставила свой космолет на бесплатной парковке.
За что же вы его отбуксировали?»
«На бесплатной парковке положено оставлять космолеты не дольше суток.
Твой же космолет на минуту больше простоял».
«Всего лишь минута, господа космополицейские».
«Иногда одна минута значит больше, чем годы, красавица».
«У меня денег нет».
«А что у тебя есть, красотка?»
«Ничего у меня нет».
«Видим, что ничего у тебя нет, кроме козла.
Но козел нам не нужен.
Нам и так обидно, когда нас козлами обзывают…»
«Красавица, — один из трех космополицейских меня по волосам поглаживает. — Отдай мне прядь твоих роскошных волос».
«Волосы?
Мои?
Зачем они тебе?»
«Я всем буду говорить, что моя девушка так меня любит, что свои волосы не пожалела.
Вы же, девушки, волосами своими дорожите».
«Возьми половину моих волос, космополицейский, — я отрезала половину волос.
Полицейскому протянула: — Я могу забрать свой космолет?»
«Не возражаю», — космополицейский волосы в сумочку аккуратно сложил.
«Зато мы возражаем», — два других полицейских меня не отпускают.
«Но у меня ничего нет».
«Дай и мне половину своих волос, — второй космополицейский смеется. — Я своему дружку скажу, что у меня другой друг есть.
И другой друг, якобы так меня любит, что не жалеет для меня своих волос…»
«Возьми, добрый полицейский, — я остаток волос сбрила. — Могу я лететь?»
«Не возражаю», — второй космополицейский мои волосы в сумочку бережно опустил.
«Зато я возражаю», — третий космополицейский меня не отпускает.
«Но у меня ничего не осталось, — я руки к грудям прижала. — Даже волосы все сбрила».
«У тебя одна волосинка осталась, — космополицейский на низ моего живота показывает. — Маленькая, крохотная.
Отдай мне ее».
«Зачем тебе?»
«Я ее своим родителям покажу.
Мои родители меня каждый день ругают.
Говорят, что я никак себе девушку не могу найти.
Увидят этот волосок.
Поймут, откуда он.
Тогда меня зауважают».
«Бери последнее, — я волосок срезала.
Отдала космополицейскому. — Теперь у меня ни волосинки не осталось.
Могу я лететь?»
«Лети, красавица.
Счастливого тебе пути».
Я козла сарказмониевого в космофрегат погрузила.
Без волос себя неуютно чувствовала.
Без нижнего волоска – не так страшно.
Как я его упустила?
Я же все там депилировала…