«Мы не можем позволить тебе, София, заказывать платье.
Вдруг, ты бластер закажешь.
И нас перестреляешь.
В камере тебе дадут тюремную одежду.
Не новую.
Но чистенькую.
Без вшей».
«В камере?» — Я задрожала.
«Но сначала…
Что мы с тобой разговариваем, подозреваемая?
Своей красотой нас с мыслей сбила.
Мы чуть протокол не нарушили.
Преступница София.
На выход.
С вещами…
Без вещей».
«Космолет верните губернатору.
Он не мой».
«Знаем», — Вансовски встал за моей спиной.
Карачун шел впереди.
«Я – под конвоем?»
«Ага, София.
Привыкай к этим словам».
«Как быстро все меняется, — я не могла дышать. — Я хочу позвонить губернатору.
Он мне должен».
«Нельзя звонить губернатору.
Он отдал приказ тебя арестовать!»
«Он? — Я завизжала. — После того, что я ему сделала?
Я ему дорогущего сарказмониевого козла подарила».
«София, — космополицейский Карачун обернулся. — Ни слова больше.
А то на тебя повесят измену губернатору и… Императору…»
«Меня…
Йа?» — Я замолчала.
Была потрясена до глубины души.
Молча себя ругала:
«Не надо было связываться с губернатором.
Сбежала бы из родной конфедерации галактик.
Губернатор не стал бы меня тогда преследовать за браконьерство.
Слишком мелкая я птичка для интересов губернатора.
А так я пошла у него на поводу.
Прогнулась под губернатора.
А он меня использовал и выбросил.
Не удивлюсь, если меня в тюремной камере задушат.
А потом объявят, что я повесилась.
Губернатор, наверно, не хочет, чтобы все знали, что я ему поймала сарказмониевого козла.
Так губернатор будет связан с преступницей.
На самом деле, например, губернатор объявит, что сарказмониевый козел сам к нему пришел.
Поэтому губернатор получает все права на сарказмониевого козла».
«Дела мои плохи?» — Я спросила… уже в космолете полицейских.
«Очень плохие твои дела, София.
Не нужно было связываться с…» — Космополицейский Ванчовски поднял палец вверх.
Многозначительно посмотрел на потолок.
Я подумала:
«Ванчовски подтвердил мои догадки.
Все из-за губернатора.
Меня…»
«Господа космополицейские, — я улыбнулась, как можно ярче. — Губернатору я не могу позвонить.
Но я имею право на один звонок.
Конечно, вы можете мне отказать.
Но зачем мы будем отказывать друг другу», — я облизнула губки.
Я пошла на многое.
Сейчас решится моя судьба…
«Мы не будем отказывать друг другу? — космополицейский Карачун вытаращил глаза.
Вансовски запыхтел. — София?
Ты это – серьезно сказала?»
«Очень».
«Тогда ты можешь осуществить свое право на один звонок.
Но не по сверхдальней связи».
«Я по местному позвоню».
«У тебя три минуты, София».
«Три минуты – более, чем достаточно», — меня трясло в лихорадке.
Я присела к голографу.
Подогреваемое сиденье приятно грело голую попку.
Дрожащими руками я передвинула колонки голографа.
В голове билась только одна мысль:
«Лишь бы Вансовски и Карачун не заподозрили».
К счастью, космополицейские были заняты созерцанием моей обнаженной красоты.
И, наверняка, обдумывали, что с этой красотой делать будут…
«Военный комиссариат первого округа», — на голограмме появился усатый военный.
Я не знала, какого он звания.